Книга: Перекрёстки сумерек

воинов они привели, общим числом больше трех тысяч, почти половина из них

была арбалетчиками или алебардщиками, которые будут особенно полезны в

обороне. Для четверых Домов это было значительной силой, которую они должны

были держать наготове, чтобы откликнуться на призыв Дайлин, но ни один Дом не

захотел бы оставить своего Правителя без охраны, в это неспокойное время.

Когда речь шла о борьбе за трон, похищение не было таким уж неслыханным

делом. Конэйл сказал это смеясь. Похоже, он во всем умел находить смешное.

Бранлет кивнул и смахнул рукой волосы. Илэйн стало интересно, сколько из его

многочисленных дядьев, теток и кузенов знали, что он ушел, и что они сделают,

когда они узнают об этом.

"Если бы Дайлин подождала несколько дней", - сказала Кэйтлин, - "я, возможно,

привела бы и больше тысячи двухсот человек". Это был уже третий раз, когда

она упоминала, что смогла бы привести больший отряд в сжатые сроки. - "Я

отправила послания всем Домам, верным Хэйвину".

"И я - всем верным нашему Дому Нортан", - добавил Конэйл. Конечно, с улыбкой.

"Нортан не сможет собрать столько же мечей, сколько Хэйвин или Траканд. или

Мантир", - вставил он с поклоном обращаясь к Пэривалу, - "но кто-нибудь

придет, когда Орлы призовут постоять за Кеймлин".

"Они не смогут быстро добраться зимой", - сказал спокойно Пэривал.

И что удивительно, с тех пор к нему никто не обращался. "Я считаю, что бы мы

ни делали, мы должны будем сделать это с теми, кого имеем сейчас". - Конэйл

рассмеялся и похлопал по его плечу, предложив сменить настроение, потому что

всякий, у кого есть сердце, обязан быть на пути в Кеймлин, чтобы поддержать

Леди Илэйн. Однако Илэйн решила повнимательнее присмотреться к Пэривалу. Его

синие глаза на мгновение встретили ее взгляд не моргая, пока он застенчиво не

отвел свой пристальный взгляд. Он был еще мальчишкой, но знал то, о чем

говорил лучше, чем Конэйл или Кэйтлин, которая продолжала рассказывать всем

снова и снова, сколько воинов она привела, и на скольких мог рассчитывать

Хаевин. Как будто каждый среди них, кроме, пожалуй, Авиенды, не знал точно,

сколько могло встать под знамя каждого Дома, сколько среди них опытных

солдат, сколько фермеров, способных нести алебарду или пику в случае войны, и

сколько у кого крестьян, которые могли быть рекрутированы. Во всяком случае,

достаточно точно. Лорд Виллин хорошо воспитал молодого Пэривала. Теперь она

должна была проследить, чтобы его работа не пропала впустую.

В конце концов, настало время обменяться прощальными поцелуями. И с

Бранлетом, покрасневшим до волос, и с робко моргающим Пэривалом, когда к нему

нагнулась Илэйн, и с Конэйлом, поклявшемся никогда не мыть щеку. Кэйтлин

удивительно нерешительно чмокнула Илэйн в щеку, словно до нее только что

дошло, что она согласилась принять главенство Илэйн, но через мгновение она

кивнула сама себе, и к ней вернулась ее холодная гордость, обернувшаяся

вокруг нее словно мантия. Как только четырех гостей перепоручили слугам,

которые должны были отвести их в их апартаменты, которые, как надеялась

Илэйн, Главная Горничная подготовила к этому времени, Дайлин снова наполнила

свой кубок и, с вздохом усталости, устроилась в одном из высоких резных

кресел.

"Самый лучший результат, которого я когда-либо добивалась за неделю, делая

что-нибудь самостоятельно. Я устранила с пути Кандрэда. И я никогда не

думала, что Данин будет способна решить хоть что-то, и что на доказательство

моей правоты потребуется всего час, хотя мне пришлось остаться еще на три,

чтобы не оскорбить ее честь. Ей, наверное, приходится до полудня лежать в

кровати, решая с какой стороны вставать! Остальных удалось убедить после

довольно коротких переговоров. Никто, находясь в здравом уме, не захочет,

чтобы Аримилла заняла трон.

Мгновение она, нахмурившись, глядела в кубок, затем твердо посмотрела на

Илэйн. Она никогда не боялась высказывать свое мнение, не спрашивая согласия

Илэйн, и явно она собиралась сделать так и теперь. "Возможно, это было

ошибкой выдавать этих женщин из Круга за Айз Седай, однако мы почти это

сделали. Нагрузка может быть выше тех сил, что мы можем от них требовать, и

ставит нас в опасное положение. Этим утром без видимых, на мой взгляд,

причин, Госпожа Корлай застыла, куда-то уставившись, разинув рот как

деревенщина впервые попавшая в город. Думаю она чуть было не потерпела

неудачу при создании ворот. Это было бы просто замечательно, все бы проехали

сквозь чудесную дверь в воздухе в какое-то место, которое никогда не

существовало. Не говоря уж о том, что из-за этого я осталась бы в компании

Кэйтлин на Свет знает сколько времени. Отвратительный ребенок! Неплохой ум,

если кому-то удастся прибрать ее к рукам на несколько лет, но у нее вдвойне

ядовитый язык Хэйвинов".

Илэйн скрипнула зубами. Она знала насколько колкими могли быть Хэйвины. И все

семейство этим гордится! Уж Кэйтлин точно. И слишком устала, чтобы объяснять,

что именно могло сегодня напугать любую женщину, способную направлять. И

слишком устала, от напоминаний о том, что она пыталась игнорировать. Этот

проклятый маяк по прежнему сверкал на западе, просто невообразимый из-за

своих размеров и продолжительности. Он не менялся в течение долгих часов!

Любой, кто направлял бы столько времени без отдыха, к настоящему времени

должен был упасть от изнеможения. И Ранд, проклятый ал'Тор, был в самом

сердце этого. Она была в этом уверена! Он был жив, но ей хотелось надавать

ему пощечин за то, что он заставляет ее пройти через подобное. Ладно, пусть

его лица там не было, но.

Бергитте грохнула своим серебряным кубком по столешнице так, что брызги вина

разлетелись вокруг. Какой-то прачке придется попотеть, чтобы отстирать рукава

ее куртки. А слугам понадобится работать несколько часов, чтобы восстановить

полировку. "Дети!" – пролаяла она. - "Люди пойдут на смерть из-за решений,

которые они примут, а они - всего на всего еще проклятые дети! И Конэйл хуже

всех! Ты слышала его, Дайлин? Он хотел бросить вызов защитнику Аримиллы

словно Артур проклятое Ястребиное Крыло! Но Ястребиное Крыло никогда не

сражался ни с чьим, чтоб ему сгореть, защитником, и он знал, когда был еще

младше Лорда Нортана, что всякие там игры в дуэли - для дураков. Но Конэйл

считает, что он может выиграть для Илэйн проклятый трон проклятым мечом!"

"Бергитте Трагелион права", - отчаянно сказала Авиенда. Ее руки сжались в

кулаки на юбке. - "Конэйл Нортан - глупец! Но как кто-то может идти за теми

детьми на танец копий? Как кто-то может просить их, чтобы они повелевали?"

Дайлин внимательно их выслушала, и решила сперва ответить Авиенде. Она была

явно шокирована нарядом Авиенды. Но она была также шокирована тем, что

Авиенда и Илэйн называли друг друга сестрами, и прежде всего тем, что Илэйн

называет айил друзьями. С тем фактом, что Илэйн захотелось пригласить такого

друга на важное совещание, она смирилась.

Хотя и не выставляя свое смирение напоказ. "Я стала Верховным Правителем

Таравин в пятнадцать лет, когда в схватке на алтарской границе погиб мой

отец. Мои два младших брата погибли, сражаясь с налетчиками из Муранди,

угнавшими наш скот в тот же год. Я прислушивалась к советникам, но сама

приказала воинам Таравин где нам ударить, и мы проучили алтарцев и

мурандийцев за их воровство. Время выбирает, когда дети должны повзрослеть,

Авиенда, а не мы. А в эти времена, ребенок - Верховный Правитель, не может

быть больше ребенком.

"Что же касается вас, Леди Бергитте", - продолжила она сухим тоном. - "Ваша

манера говорить весьма... едкая". - Она не спросила, откуда Бергитте знает

так много об Артуре Ястребиное Крыло, чего не знал ни один историк, но она

оценивающе ее оглядела. "Бранлет и Пэривал будут получать наставления от

меня, и Кэйтлин, я думаю, тоже. Хотя мне жаль того времени, что придется

потратить на девочку. Что же касается Конэйла, то он не первый юноша,

считающий себя непобедимым и бессмертным. Если вы не сможете приструнить его

как Капитан-Генерал, я предлагаю вам попробовать идти впереди него. Видя, как

он смотрел на ваши штаны, я уверена, что он последует за ними туда, куда вы

поведете".

Илэйн... пожала плечами... в ней разгоралась чистая ярость. Ярость была не

ее, и она была куда больше, чем ее гнев на Дайлин, во-первых, или гнев на

Бергитте за разлитое вино. Эта ярость принадлежала Бергитте. Ей ведь даже не

хотелось надавать Ранду пощечин. Пусть даже хотелось, но понарошку. Свет,

Конэйл тоже смотрел на Бергитте?

"Они – Верховные Правители Домов, Авиенда. Никто из их Домов не поблагодарит

меня, если я унижу их из-за их возраста. Более того. Воины, которые пойдут

сражаться будут бороться за их жизнь, но приедут они ради Пэривала и

Бранлета, Конэйла и Кэйтлин, а не ради меня. Потому что они – Опоры их

Домов". Авиенда нахмурилась, и сложила руки, словно собираясь укутаться в

шаль, но потом кивнула. Резко и неохотно – среди Айил такого высокого

положения невозможно было бы достичь, не имея многолетнего жизненного опыта и

одобрения Хранительниц Мудрости - но она кивнула.

"Бергитте, тебе придется иметь с ними дело, как Капитан-Генералу с Верховными

Правителями. Седина не превращает человека в мудреца, и совсем необязательно,

что прожитые годы сделают их умнее. Даже будь это так, общение с ними не

стало бы намного легче.

У них по-прежнему есть собственное мнение, и с годами оно станет еще весомее,

и что еще более вероятно, потом они будут уверены, что лучше знали, что нужно

было делать, чем ты или я". - Она старалась удержаться от колкости в голосе,

и, без сомнения, Бергитте почувствовала ее усилия. По крайней мере, поток

гнева через узы внезапно уменьшился. Он схлынул, не ушел полностью - Бергитте

нравилось притягивать взгляды мужчин, по крайней мере, когда она хотела,

чтобы они на нее смотрели. Но она терпеть не могла, когда кто-то утверждал,

что она пыталась привлечь их внимание, и, кроме того, она знала про опасность

для них обеих давать свободу своим чувствам.

Дайлин принялась потягивать свое вино, все еще изучая Бергитте.

Только горстка людей была посвящена в тайну, которую Бергитте отчаянно хотела

скрыть, и Дайлин среди них не было. Но Бергитте была достаточно небрежна со

своим языком, оговорившись здесь, забывшись там, так что пожилая женщина была

твердо уверена, что за синими глазами Бергитте скрывалась какая-то тайна. И

один Свет знал, что она подумает, если решит эту загадку. Эти двое были как

вода и масло. Они вечно спорили, чье предложение лучше, а также по всяким

пустякам. На сей раз, Дайлин явно решила, что она одержала полную победу.

"Будет так, как будет, Дайлин", - продолжила Илэйн, - "Но было бы лучше, если

бы ты привела с ними их советников. Но что сделано, то сделано. Однако, в

частности Бранлет очень меня беспокоит. Если Гильярд обвинит меня в его

похищении, обстановка ухудшится, а не наоборот".

Дайлин отмахнулась. - "Ты плохо знаешь Гильярдов. Они постоянно так ссорятся

между собой, что могут до лета не заметить, что мальчик уехал, а если

заметят, никто не обжалует то, что он сделал. Никто из них не признается, что

они были настолько заняты обсуждением кандидатуры его опекуна, что оставили

его без присмотра. И, во-вторых, никто из них не признает, что с ними заранее

не посоветовались. В любом случае, Гильярд предпочитает Зайду, а не Марн, и

Эроуна с Сарандом они любят не больше".

"Я надеюсь, что ты права, Дайлин, потому что разбираться со всеми сердитыми

Гильярдами я назначаю тебя. И пока ты будешь давать советы трем другим, тебе

придется придерживать Конэйла, чтобы он не наделал глупостей».

Во время ее речи, первое заявление заставило Дайлин вздрогнуть, а второе

вздохнуть.

Это вызвало смех у Бергитте. - "Если у тебя будут проблемы, я дам тебе пару

штанов и сапоги, так что ты сможешь идти перед ним".

"Некоторые женщины", - пробурчала Дайлин в кубок, - "могут ловить рыбу

согнутым пальцем вместо крючка, леди Бергитте. А другим приходится тянуть

свою наживку через весь пруд". Авиенда над этим засмеялась, однако гнев

Бергитте опять стал переваливать через край.

Волна холодного воздуха ворвалась в комнату через открытую дверь вместе с

вошедшей с весьма официальным видом Разорией. "Главная Горничная и Старший

Клерк прибыли, миледи Илэйн", - объявила она. В конце ее голос слегка

задрожал, поскольку она уловила настроение в комнате. Даже слепой козел бы

все понял. Дайлин - довольная, как кот на маслобойне. Бергитте - хмуро

взирающая на нее и Авиеду. И Авиенда, старающаяся не забывать, что Бергитте –

это Бергитте Серебряный Лук, от чего она старалась смотреть в пол, смущаясь,

словно только что посмеялась над Хранительницей Мудрости. Иногда Илэйн было

жаль, что ее друзья не могут жить столь же мирно, как уживались они с

Авиендой. Но у них неизменно возникали какие-то трения, так что она

предположила, что это было все, что она могла требовать от живых людей.

Совершенство можно встретить только в книжках и сказках менестрелей.

"Попроси их войти", - сказала она Разории. "И не беспокойте нас, если город

не станут штурмовать. Если это не важно", - поправилась она. В сказках,

женщины, которые отдавали подобные распоряжения, неизменно навлекали на себя

всевозможные беды. А иногда и в реальной жизни можно найти поучительные

примеры, если знать, где искать.

Глава 14

О чем знают Хранительницы Мудрости

Холвин Норри, Старший Клерк, и Ринe Харфор, Главная Горничная, вошли вместе,

и Норри неловко поклонился, а Рин изящно сделала четко выверенный реверанс,

который не был ни глубоким, или слишком небрежным. Они очень различались.

Госпожа Харфор была круглолицей и всегда выглядела как королева. Ее волосы

всегда были заплетены в опрятный пучок, а мастер Норри - высокий и

застенчивый, похожий на цаплю, торчащими из-за ушей, словно брызги белых

перьев, с оставшимися волосами. Каждый принес с собой пухлую кожаную папку,

набитую бумагами. Но она держала свою с боку, словно не хотела портить свой

алый форменный наряд, который всегда казался только что отутюженным, не

взирая на время дня или ночи и как долго она пробыла на ногах. Он же прижимал

свою папку к впалой груди, будто стараясь скрыть старые чернильные пятна,

включая большое пятно, которое сидело на конце хвоста Белого Льва.

Поприветствовав присутствующих, они встали, соблюдая дистанцию между собой, и

не глядя в сторону друг друга.

Как только Расория закрыла за ними дверь, вокруг Авиенды появилось сияние

саидар, и она сплела стража от подслушивания, который защитил стены комнаты.

Теперь можно было говорить без опасения, что их подслушают, и Авиенда узнает,

пытался ли кто-то подслушать их с помощью Единой Силы. Она очень хорошо

владела этим видом плетения.

"Госпожа Харфор", - сказала Илэйн, - "начинайте вы". Она, естественно, не

предложила им вина или сесть. Мастер Норри был бы потрясен до кончиков ногтей

подобными нарушениями в дворцовом этикете, а Госпожа Харфор была бы

оскорблена. Как всегда Норри задергался и искоса посмотрел на Рин, а ее губы

сжались, став тоньше.

Даже после недели подобных встреч с совместными докладами, на которых каждый

мог выслушать доклад другого, была ощутима их взаимная неприязнь. Они

ревновали друг друга к своим обязанностям, поскольку Главная Горничная

влезала на территорию, которую мастер Норри считал своими владениями.

Конечно, управление Королевским Дворцом всегда было заботой Главной

Горничной, и могло показаться, что ее новые обязанности были только небольшим

расширением ее обязанностей. Однако мастер Норри так не считал. Горящие в

камине дрова с громким треском выстрелили сноп искр в дымоход.

"Я уверена, что младший библиотекарь - ... шпион, миледи", - наконец

произнесла Госпожа Харфор, игнорируя Норри, словно желая, чтобы тот

провалился сквозь землю. Ей не нравилось, что кто-то еще знает, что она

разыскивает во дворце шпионов. А то, что про это знал Старший Клерк, ей

казалось хуже всего. Его единственная над ней власть, если таковая была -

оплата счетов Дворца, и он никогда не подвергал сомнению сделанные расходы,

но даже эта малость была больше, чем ей хотелось. - "Через каждые три или

четыре дня мастер Харндер посещает гостиницу под названием «Обруч и Стрела»,

возможно, чтобы выпить пива, сваренного владельцем гостиницы, неким Миллисом

Фендри. Однако, госпожа Фендри также держит голубей, и, всякий раз, как

мастер Харндер посещает гостиницу, она отсылает голубя, который летит на

север. Вчера три Айз Седай проживающие в «Серебряном Лебеде», по каким-то

причинам посетили «Обруч и Стрелу», хотя обслуживание там намного хуже, чем в

Лебеде. Они пришли и ушли, закутавшись в плащи. А придя, закрылись с госпожой

Фендри наедине более чем на час. Все три из Коричневой Айя. Боюсь, что это

указывает на нанимателя мастера Харндера".

"Парикмахеры, лакеи, повара, столяр, не менее пяти подчиненных мастера Норри, и

теперь один из библиотекарей", - Откинувшись в кресле и скрестив ноги, Дайлин

выглядела раздражённой. - "Останется ли хоть кто-то, о ком мы, в конечном

итоге, не узнаем, что он - шпион, Госпожа Харфор?" - Норри неуютно

вытянул шею. Он считал предательство своих служащих личным оскорблением.

"Я надеюсь, что смогу добраться до дна этой бочки, миледи", - удовлетворенно

сказала госпожа Харфор. Ее не волновали ни шпионы, ни Правители сильнейших

Домов Андора. Шпионы были вредителями, и она намеревалась избавить от них

дворец также, как следила чтобы не было блох и крыс. Хотя недавно она была

вынуждена принять помощь Айз Седай для борьбы с крысами - в то время как

знать была похожа на дождь или снег, природные явления с которыми невозможно

бороться, но которые проходят со временем, поэтому из-за них не стоило

волноваться. - "Существует не столь много людей, которых можно купить, и

способных позволить себе купить кого-либо".

Илэйн попыталась представить себе мастера Харндера, но все, что она смогла

вспомнить о нем было туманным: полный, лысеющий человек, который постоянно

моргал. Он служил ее матери и, как она помнила, до того Королеве Модреллейн.

Никто не прокомментировал тот факт, что он также служил Коричневой Айя. Во

дворце каждого правителя между Хребтом Мира и Океаном Арит были соглядатаи

Башни. Любой правитель, у которого есть немного мозгов, может быть в этом

уверен.

Несомненно, Шончан также скоро будут под пристальным вниманием Белой Башни,

если еще не были. Рин обнаружила несколько шпионов Красной Айя, безусловно

наследство пребывания Элайды в Кэймлине, но этот библиотекарь был первым

шпионом другой Айя. Элайда не любила, когда другие Айя знали, что происходит

во Дворце, пока она была Советницей Королевы.

"Жаль, что у нас нет никаких ложных историй для дезинформации Коричневой

Айя", - сказала она тихо. И еще хуже, что они и Красные узнали о Родне. В

лучшем случае, они должны знать, что во Дворце находится множество женщин,

способных направлять, и не потребуется много времени, чтобы вычислить, кто

они такие. Безусловно, в дальнейшем это создаст проблемы, но все же эти

трудности предстоят только в будущем. «Всегда все планируй наперед», - любила

повторять Лини: - «Позаботься о следующем годе сегодня, и ты сможешь выжить

завтра».

"Наблюдайте за мастером Харндером и постарайтесь выявить его знакомых. На

данный момент этого будет достаточно". Некоторые шпионы зависят от

собственных ушей - слушают сплетни или подслушивают под дверью. А другие

смазывают языки вином, выпивая с друзьями. Первым шагом противодействия

шпиону является выяснение того, каким образом тот узнает то, что он продает.

Авиенда громко фыркнула, и расправив юбки начала садиться на ковер, пока она

не осознала во что одета. С опаской посмотрев на Дайлин, она вместо этого

робко присела на краешек стула, образец придворной дамы с пылающим взглядом.

Кроме разве того, что придворная дама не проверила бы большим пальцем остроту

своего ножа. Если ее не сдерживать, Авиенда перерезала бы горло каждому

шпиону, который попался в досягаемости её ножа. Шпионаж, по ее убеждению, был

мерзким делом, не взирая на число объяснений Илэйн о том, что «каждый

выявленный шпион является инструментом, который можно использовать самим,

чтобы убедить врагов в том, что пожелаешь».

Совершенно необязательно, что каждый шпион работает на врага. Большая часть

тех, кого разоблачила Главная Горничная, брали деньги из нескольких

источников, и среди них она выделила бы Короля Муранди Роэдрана, разных

Высоких Лордов и Леди Тира, горстку Кайриенской знати, и большое число

торговцев. Многим было интересно, что происходит в Кэймлине, то ли для

эффективной торговли, толи по другим причинам. Иногда казалось, что все

шпионят за всеми.

"Госпожа Харфор", - сказала она, - "Вы не обнаружили никого, шпионящего для

Черной Башни?"

Как и большинство людей, слышавших упоминание о Черной Башне, Дайлин

задрожала, и сделала долгий глоток вина из своего кубка, но у Рин на лице

появилась лишь слабая гримаса. Она решительно игнорировала тот факт, что где-

то были мужчины, которые умели направлять Силу, раз она не могла этого

изменить. Для неё Черная Башня была... просто неприятностью. - "У них не

хватило на это времени, миледи. Дайте им годик и Вы обнаружите лакеев и

библиотекарей, получающих монеты также и от них".

"Думаю, да". - Ужасная мысль. - "Что у Вас еще на сегодня?"

"Я разговаривала с Джоном Скеллитом, миледи. Человек, который однажды сменил

хозяина, склонен сделать подобное снова, а Скеллит как раз из таких". –

Скеллит был парикмахером, и ему платил Дом Аран, что в настоящее время делал

его человеком Аримиллы.

Бергитте тихо выругалась, по какой-то причине вблизи Рин Харфор она следила за

своим языком, и сказала с болью в голосе. "Вы говорили с ним? Ни у кого

не спросив разрешения?"

Дайлин не чувствовала неловкости перед Главной Горничной и пробормотала, -

"Материнское молоко в кубке!" Илэйн никогда прежде не слышала, чтобы она так

ругалась. Мастер Норри заморгал и чуть не уронил свою папку, и погрузившись в

себя не посмотрел в сторону Дайлин. Главная Горничная однако, лишь сделала

паузу, пока Дайлин и Бергитте не успокоились, затем спокойно продолжила.

"Время пришло, и Скеллит дозрел. Один из людей, которым он передавал

сообщения покинул город и не вернулся, а у другой похоже сломал ногу. На

улицах, где случился пожар потом всегда гололед". Она сказала это, так

обыденно, что было похоже, что это она каким-т образом подстроила падение

человека. Тяжелые времена раскрывают в обычных, на первый взгляд, людях

невероятные таланты. "Скеллит согласен передать следующее сообщение в лагерь

сам. Он видел врата и не должен испугаться." Можно подумать, что она сама всю

ее жизнь наблюдала как грохочущие фургоны торговцев появляются из отверстий в

воздухе.

"Что удержит этого парикмахера от предательства, едва он окажется - вне

прокля... мм... города?" Бергитте сказала это раздраженно, начиная вышагивать

перед камином, сложив руки за спиной. Волосы в ее тяжелой золотой косе

встопорщились. - "Если он уйдет, Аран наймет кого-то еще, а вам придется

отыскивать их вновь и вновь. Свет, Аримилла должно быть, услышала о вратах

почти сразу, едва она прибыла в лагерь, и Скеллит должен это знать". Ее

раздражала не мысль о возможности побега Скеллита, или, вернее, не только

она. Наемники считали, что их нанимали, чтобы остановить солдат, но за

несколько серебренных они позволят одному или парочке людей проскользнуть

ночью сквозь ворота в любом направлении. Один или двое не могли причинить

вреда, если не видели ничего важного. Бергитте не любила напоминаний об этом.

"Жадность – вот, что остановит его, миледи", - спокойно ответила Госпожа

Харфор. - "Мысли о золоте леди Илэйн и леди Нианы достаточно, чтобы заставить

человека тяжело дышать. Это правда, леди Аримилла должно быть, уже слышала о

вратах, но это только укрепит доверие к Скеллиту".

"А если он столь жаден, что остановит его от попытки заработать еще больше

золота, сменив хозяев в третий раз?" - сказала Дайлин. - "Он может причинить

очень много... неприятностей, Госпожа Харфор".

Тон Рин стал более резким. Она никогда не переступила бы границы, но она не

любила, когда кто-то – кто угодно - считал ее небрежной. - "Леди Ниан

похоронила бы его под ближайшим сугробом, миледи, как она уже поступила кое с

кем, и я довела это до его сведения. Она никогда не отличалась терпимостью. И я

уверена, вы это тоже знаете. В любом случае, вести из лагеря редки, если не

сказать очень редки, и он смог бы увидеть кое-что, о чем мы хотели бы узнать".

"Если Скеллит сможет сообщить нам в каком лагере будут Аримилла, Эления и

Ниан, и когда, я заплачу ему его золото своей собственной рукой", -

сознательно сказала Илэйн. Эления и Ниан держались поблизости от Аримиллы,

или она держала их поближе к себе. И Аримилла была еще менее терпима, чем

Ниан, не желала верить, что что-нибудь может происходить без ее участия. Она

проводила половину каждого дня, в переездах между лагерями, и никогда не

спала в одном и том же месте две ночи подряд, чтобы никто не мог об этом

узнать. - "Это – та единственная вещь, которую он может привести нам из

лагерей, и которую я хочу знать".

Рин склонила голову. - "Как скажите, миледи. Я прослежу". Она слишком часто

старалась ничего не говорить в открытую в присутствии Норри, но и не

показывала, что слышала какое-либо замечание в свой адрес. Конечно, Илэйн не

была уверена, что она в действительности могла бы открыто сделать этой

женщине замечание. Даже если бы она так и поступила, Госпожа Харфор

продолжала бы должным образом исполнять свои обязанности, и она конечно же

продолжала бы с не меньшей страстью охотиться на шпионов. Просто по причине,

что их присутствие во дворце ее оскорбляло. Однако Илэйн каждый день стала бы

испытывать с дюжину мелких неудобств. С дюжину мелочей, которые в целом

заставляют тяжело страдать, и, конечно, ничего такого, что можно было бы

поставить в вину Главной Горничной.

«Мы должны точно исполнять все па танца, точно также как и наши слуги», -

однажды сказала ей ее мать. – «Ты, конечно, можешь продолжать нанимать новых

государством».

"Спасибо, Госпожа Харфор", - сказала она, и удостоилась еще одного

выверенного поклона. Рин Харфор знала, чего она стоит. - "Мастер Норри?"

Человек-цапля начал было говорить, но хмуро посмотрел в сторону Рин. Каким-то

образом он считал врата своими, и относился к этому очень серьезно. - "Да,

миледи. Конечно". Его голос был сама, покрытая пылью, монотонность. - "Я

полагаю, что леди Бергитте уже проинформировала Вас на счет караванов из

Иллиана и Тира. Я полагаю, что... мм... ее обычный стиль, когда Вы

возвращаетесь в город." На мгновение, его глаза укоризненно посмотрели на

Бергитте. Он никогда и не подумал бы причинить Илэйн даже самого малейшего

беспокойства, даже если бы она на него накричала, но он жил по собственному

кодексу и немного обижался на Бергитте за утрату своего шанса перечислить

прибывшие фургоны и бочки. Он любил числа. По крайней мере, Илэйн надеялась,

что обида была умеренная. В господине Норри было очень мало страсти.

"Проинформировала", - сказала ему она, с небольшим намеком на извинение,

чтобы его ни смущать. - "Боюсь, что часть Морского Народа нас покинет. Завтра

у нас останется только половина людей для создания врат".

Его пальцы зашевелились на кожаной папке, словно ощупывая бумаги внутри. Но

она никогда не видела, чтобы он с ними сверялся. - "Ах. Ах. Мы должны...

справиться, миледи». Халвин Норри всегда со всем справлялся. - "Я продолжу.

Девять поджогов вчера днём и вечером, больше чем обычно. Были сделаны три

попытки поджечь склады с продовольствием. Спешу добавить, ни одной успешной".

Он, быть может, и спешил, но произнес все тем же тоном, что и раньше. - "Если

говорить о Гвардейцах, патрулирующих улицы, то это приносит пользу - число

нападений и воровства снизилось немного ниже нормального для этого времени

года. Однако, совершенно очевидно, что поджигателей направляет чья-то рука.

Семнадцать зданий были полностью уничтожены огнем, все, кроме одного, были

пустующие", - его губы неодобрительно сжались. Потребуется нечто, гораздо

большее чем простая осада, чтобы заставить его покинуть Кэймлин. - "и, по

моему мнению, все поджоги были задуманы, чтобы оттянуть пожарные фургоны

насколько возможно дальше от складов, которые были основной целью их попытки.

И я считаю, что сценарий одинаков у каждого пожара на этой неделе".

"Бергитте?" - сказала Илэйн.

"Я могу попробовать нанести склады на карту", - с сомнением ответила

Бергитте, - "и разместить на улицах дополнительные патрули, которые, кажется,

сейчас довольно далеко друг от друга, но это по прежнему оставить много

прокля... мм ... шансов". Она не смотрела на Госпожу Харфор, но Илэйн по узам

почувствовала слабый намек на румянец. - "У любого прохожего имеется огниво

на поясе, и чтобы совершить поджог, при наличии сухой соломы, это займёт

только минуту".

"Сделай то, что сможешь", - сказала ей Илэйн. Было бы большой удачей,

если бы они застали поджигателя на месте преступления, и еще большей удачей,

если бы поджигатель рассказал о чем-то большем чем, о том, что деньги были

получены от кого-то, кутавшегося в плащ с капюшоном. Чтобы проследить это

золото назад до Аримиллы или Элении, или Ниан, потребуется удача Мэта Коутона.

"Есть у вас что-нибудь ещё, Мастер Норри?"

Опустив свой длинный нос, он избежал ее пристального взгляда. - "Мне... Мм

... мое внимание привлекло одно обстоятельство", - сказал он нерешительно, -

"что Дома Марне, Аран и Саранд недавно все взяли очень большие ссуды под

доходы от своих поместий". - Брови Госпожи Харфор удивленно взлетели вверх

прежде, чем она смогла справиться с собой.

Посмотрев в свою чашку, Илэйн обнаружила, что та почти пуста. Банкиры никогда

никому не сообщали, сколько они давали взаймы, кому или на что, но она не

стала спрашивать, как он об этом узнал. Это было бы... неудобно. Для обоих.

Она улыбнулась, когда ее сестра взяла чашку, и поморщилась, когда Авиенда

вернулась с ней, наполненной чаем. Авиенда, кажется, считала, что она должна

пить разбавленный чай пока ее глаза не будут в нем плавать! Лучше пить козье

молоко, чем помои вместо чая. Хорошо, она взяла проклятую чашку, но пить она

не станет.

"Наемники", - прорычала Дайлин, с пылающим взглядом, от которого в испуге

убежал бы и медведь. - "Я говорила это раньше и скажу снова. С этими людьми,

торгующими своими мечами одна проблема - их всегда можно подкупить". Она с

самого начала выступала против наемников для защиты города, хотя не будь их,

Аримилла со своей армией смогла бы въехать в любые ворота, которые сама

пожелает. Для охраны всех ворот должным образом просто не хватало людей. Или,

на стенах будет гораздо меньшее людей.

Бергитте тоже была против наемников, но все же она приняла доводы Илэйн, хотя

и неохотно. Она все еще им не доверяла, но сейчас покачала головой. Она

сидела на подлокотнике кресла возле огня, поставив ногу в сапоге на сидение.

"Наемники дорожат своей репутацией, если не честью. Однажды перебежав на

сторону противника, они фактически сами закрывают перед собой все двери. Этот

отряд снова нигде и никогда не наймут. Аримилла должна предложить Капитану

достаточно, чтобы прожить оставшуюся часть жизни подобно лорду, и, по крайней

мере, убедить его людей чтобы они тоже перешли на ее сторону".

Норри покашлял. Тем ни менее, даже это прозвучало пыльно. "Кажется, они

заняли денег в два или в три раза больше, чем принесут доход их поместья.

Банкиры, конечно... пока не догадываются... об этом".

Бергитте принялась было за проклятья, но затем замолчала. Дайлин нахмурилась

так, что от этого её вино могло прокиснуть. Авиенда сжала руку Илэйн, и сразу

отпустила. Огонь в камине затрещал и выплеснул ливень искр, некоторые из них

почти долетели да ковра.

"За наемниками должны проследить", - подняла руку Илэйн, чтобы предостеречь

Бергитте. Женщина не открыла рта, но узы громко вопили. - "Вы должны будете

где-нибудь найти для этого людей". Свет! Им, кажется, придется защищаться от

такого же числа людей внутри города, что и за стеной! "Их потребуется не

много, но мы должны знать, стали они вести себя странно или более скрытно,

Бергитте. Это может для нас оказаться единственным сигналом".

"Я придумаю, что мне делать, если один из отрядов нас продаст", - сказала

Бергитте изменившимся голосом. - "Но знать об этом будет не достаточно, если

у меня не будет людей, чтобы примчаться к любым воротам, которые могли быть

открыты врагу. И половина солдат в городе - наемники. Другая половина –

старики которые живут на свои пенсии несколько последних месяцев. Я изменю

время дежурства на нерегулярные интервалы. Для них будет сложнее предать,

если они не будут знать, где они будут дежурить завтра, но эта мера не

сделает предательство невозможным". – Она всегда протестовала, утверждая, что

она никакой ни генерал, но она видела больше сражений и осад, чем любые

десять генералов, и она прекрасно знала, как решить подобные проблемы.

Илэйн почти пожалела, что в ее кубке было не вино. Почти. "Есть шанс, что

банкиры узнают то, что знаете вы, Мастер Норри? Прежде, чем им вернут ссуды?"

- Если так, то кое-кто мог решить, что банкиры хотят видеть на троне

Аримиллу. Она могла бы разорить казну, чтобы возместить те ссуды. Она даже

могла бы это сделать. Торговцы всегда следовали за ветром политики, в какую

бы сторону он не дул. Банкиры, как известно, пытались сами влиять на события.

"На мой взгляд, это маловероятно, миледи. Они должны были бы... мм...

задавать правильные вопросы правильным людям, но обычно банкиры... мм... друг

с другом. держат рот на замке. Да, я думаю, вряд ли. В настоящее время".

Не оставалось ничего кроме как сообщить Бергитте, что появился еще один мотив

для убийств и похищений. Судя по ее хмурому выражению лица и внезапному

сумраку в узах, она уже это поняла. Еще был небольшой шанс уцелеть под

охраной сотни телохранителей-женщин. Если он когда-либо был.

"Спасибо, Мастер Норри", - сказала Илэйн. "Отличная работа, как всегда.

Сообщите мне немедленно, если заметите признак того, что банкиры задали этот

вопрос".

"Конечно, миледи", - пробормотал он, наклонив голову, словно цапля, поймавшая

рыбу. - "Миледи очень добра".

Когда Рин и Норри покидали комнату, он придержав для нее дверь поклонился.

Его поклон был на волосок изящнее, чем обычно. И она, проходя мимо него в

коридор, немного наклонила голову. Авиенда не сняла стража, которого она

создала. Едва дверь с глухим звуком, который приглушил страж, закрылась, она

сказала, - "Кто-то пытался подслушать".

Илэйн покачала головой. Не было никакого способа узнать кто это был - Черная

Сестра? Кто-то любопытный из Родни? Но, по крайней мере, ей не удалось

подслушать. У них было мало шансов пробиться сквозь щит Авиенды, возможно

даже у Отрекшихся, но она сразу бы сказала, если кто-то смог.

Дайлин приняла заявление Авиенды с меньшей уверенностью, что-то бормоча о

Морском Народе. На глазах у Рин и Норри она не пошевелилась ни на волос,

услышав, что половина Ищущих Ветер ушла, но теперь она хотела узнать историю

целиком. - "Я никогда не доверяла Зайде", -проворчала она, когда Илэйн

закончила. - "Этот устный договор, я полагаю, хорошая сделка, но меня не

удивило бы, если бы она оставила одну из Ищущих Ветер подслушивать. Она

показалась мне особой, желающей, на всякий случай, знать все, что однажды может

ей пригодиться". В голосе Дайлин была какая-то нерешительность. Она колебалась,

катая кубок между ладонями. - "Вы полностью уверены, что этот... маяк

... не сможет нам повредить, Илэйн?"

"На столько, насколько могу, Дайлин. Если бы это начался новый Разлом Мира, я

думаю, что к настоящему времени это бы уже произошло". Авиенда рассмеялась,

но Дайлин побледнела. Действительно! Иногда нужно рассмеяться, чтобы не

закричать.

"Если мы задержимся теперь намного дольше, когда Норри и Госпожа Харфор

ушли", - сказала Бергитте, - "кто-то может удивиться, почему?" Она махнула

рукой на стены, имея в виду стража, которого не могла видеть. Но она знала,

что он всё ещё на месте. Ежедневные встречи с Главной Горничной и Старшим

Клерком всегда подразумевали нечто большее.

Все собрались вокруг нее, едва она сдвинула пару золоченых фарфоровых чаш

Морского Народа на одном из столов в стороны, и достала из-за пазухи большую

свернутую карту. Она всегда носила её там, и только на время сна клала её под

подушку. Развернутая и прижатая пустыми кубками по краям, карта показывала

Андор от Реки Эринин до границы с Алтарой и Муранди. По-правде говоря, не

весь Андор, показанный на карте, находился под управлением Кэймлина. Западная

его часть уже несколько поколений была только под частичным контролем. Едва

ли эта карта была шедевром картографического искусства, складки на ней стерли

многие детали, но она достаточно хорошо отображала ландшафт, города и деревни

были отмечены, а также каждая дорога, мост или брод. Илэйн держала чашку с

чаем подальше от карты, чтобы случайно не пролить и не добавлять новых пятен.

И избавить себя от жалких извинений за подобный чай.

"Приграничники двигаются", - сказала Бергитте, указывая на лес к северу от

Кэймлина, расположенный на северной границе Андора, - "но они продвинулись не

далеко. Такими темпами, хорошо, если через месяц они окажутся близ Кэймлина".

Вертя в руках свой серебряный кубок, Дайлин глядела в темное вино, затем

внезапно взглянула на Бергитте. "Я думала, вы – северяне, привыкли к снегу,

Леди Бергитте". Даже сейчас она продолжала ее прощупывать, и убеждать ее не

делать этого, заставит ее десятикратно убедиться в том, что Бергитте скрывает

тайны, и двадцатикратно в том, что она знает какие.

Авиенда хмуро посмотрела на пожилую женщину. Когда она не боялась Бергитте,

то становилась отчаянной защитницей тайн Бергитте. Но сама Бергитте уверенно

встретила пристальный взгляд Дайлин, без намека на тревогу в узах. Она

смирилась с ложью о своем происхождении. - "Я долгое время не была в

Кандоре". Это была правда, хотя она не была там намного дольше, чем Дайлин

могла себе представить. Тогда страна даже еще не назвалась Кандором. "Не

важно, кто к чему привык – провести двести тысяч солдат, не считая Свет знает

сколько маркитантов, зимой, по снегу – все равно выйдет медленно. Хуже, я

послала госпожу Окалин и госпожу Фоут посетить некоторые деревни в нескольких

милях к югу от границы." - Сабейн Окалин и Джулания Фоут были из Родни, и они

умели Перемещаться. - "Они говорят, что сельские жители считают, что

Приграничники разбили лагерь на всю зиму".

Илэйн выругалась, хмуро глядя на карту, отслеживая расстояние пальцем. Она

очень рассчитывала на слухи о Приграничниках, если не на самих

Приграничников. Слух об армии, вторгнувшейся в Андор, должен был разнестись

как огонь по сухой траве. Никто в здравом уме не подумает, что они прошли

столько сотен лиг только для того, чтобы захватить Андор, но каждый, кто

услышит этот слух, будет строить предположения об их намерениях, и что с ними

делать. А каждого языка, как известно, свое мнение. Так или иначе, только

новости начнут распространяться. Когда это произойдёт, у неё над всеми

окажется преимущество. Она в первую очередь приняла меры, чтобы Приграничники

вторглись в Андор, и уже приняла меры, чтобы они ушли.

Выбор был не очень трудным. Попытка их остановить могла привести к

кровопролитию, если вообще такая попытка была бы осуществима, а все, что им

требовалось - только дорога в Муранди, где они рассчитывали найти Дракона

Возрождённого. Это также было ее работой. Они скрыли причину зачем им был

нужен Ранд, и она не собиралась открывать им истинное его местоположение,

особенно когда с ними была дюжина Айз Седай, а они утаили этот факт. Но как

только новости дойдут до Правителей Домов...

"Это должно сработать", - сказала она мягко. - "Если необходимо, мы можем

сами распространять слухи про Приграничников".

" Это должно сработать", - согласилась Дайлин, а затем добавила мрачным

тоном, - "Пока Башир и Бэил держат своих людей в узде. Это слишком гремучая

смесь из Приграничников, Айил и Легиона Дракона в нескольких милях друг от

друга. И я не вижу способа удостовериться, что Аша`маны не сделают чего-то

безумного". - Закончила она, фыркнув. В ее понимании, мужчина уже был

безумен, если захотел стать Аша`маном.

Авиенда кивнула. Она не так часто соглашалась с Дайлин, как Бергитте, но

Аша`маны были тем, в чем они были едины.

"Я удостоверюсь, что путь Приграничников не пересечется с Чёрной Башней", -

заверила их Илэйн, хотя уже делала это раньше. Даже Дайлин знала, что Бэил и

Башир будут держать своих людей в узде - никто не желал сражения, в котором

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38