Философия и ее роль в жизни общества

Литература:

Арефьева Г. С. Общество. Познание. Практика. М., 1988.

Барулин В. С. Социальная философия. М., 1993. Ч. 1.

Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // М. Вебер. Избр. произв. М., 1990.

Вебер М. Смысл "свободы от оценки" в социалистической и экономической науке // Там же. С. 596-598.

Гэлбрейт Дж. Экономические теории и цели общества. М., 1979.

Диалектика общественного развития. М., 1988.

Производство как общественный процесс. М., 1986.

Ракитов А. И. Цивилизация, культура, технология и рынок // Вопросы философии, 1992, №5.

Социальная философия: Учеб. пособие для вузов. М., 1995, гл.4.

Тема XVI. ПРАВОВАЯ СФЕРА ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА

Социальный институт и сущность права.

Правообразующие принципы: равенство, свобода, справедли-вость.

Концепция правового государства.

Правосознание и его уровни.

Социальный институт и сущность права.

ПРАВОВАЯ СФЕРА ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА есть сфера действия права, т.е. социальное пространст-во, в пределах которого функционируют правовые отношения, осно-ванные на действующем в том или ином обществе праве. Возникают вопросы: что такое право как социальный институт, каковы его су-щность и основные функции?

СОЦИАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ПРАВА относится к регулятивной сфере общественной жизни. Главное его назначение - это регуляция и контроль поведения индивидов, заключение этого поведения в опре-деленные рамки. Формы, приемлемые для общества в целом.

При всей очевидности функций права его СУЩНОСТЬ продолжает оставаться предметом дискуссий. Сейчас обсуждаются два подхода к пониманию этой сущности: традиционный, или "запретительный" и либеральный, опирающийся на идею "естественных", неотчуждаемых прав и свобод личности.

ТРАДИЦИОННЫЙ ПОДХОД фактически отождествляет право с зако-ном. Оно представляется системой общеобязательных норм (правил) поведения людей, устанавливаемых и поддерживаемых государством. В принципе это "нормальная", так сказать, житейская трактовка права, когда оно воспринимается как некий свод запретов и кара-тельных санкций за их нарушение. Суть такого понимания права можно выразить принципом: "Запрещено все то, что не разрешено".

Однако если продумать эту небезосновательную и до XVIII в. практически общепринятую позицию до ее логического конца, то лю-бое общество предстанет сборищем потенциальных преступников, которых лишь строгость и неотвратимость наказания удерживают от неблаговидных поступков. Здесь на первый план выходит репрессив-ная функция права. Его нормы и принципы видятся этакими красны-ми флажками, которыми "обложили" людей для их же собственного блага. Внутри этого кольца флажков человеку гарантируются отно-сительная свобода и безопасность, выход же за его пределы угро-жает лишением того и другого.

Совсем иной подход к пониманию сущности права выражает кон-цепция, условно названная ЛИБЕРАЛЬНОЙ, которая возникла во 2-ой половине XVIII в. в рамках просветительской философии и связана с именами Иммануила Канта, Шарля Монтескье (1689-1755), Жана Жака Руссо (1712-1778), Чезаре Беккариа (1738-1794) и др. Она исхо-дит из убеждения, что в праве первичны не запреты и репрессии, не ограничения поведения человека, а, наоборот, - его права и свободы.

Термину "право" было возвращено его подлинное содержание, отражающее социальную природу права: прежде всего именно право человека на жизнь, собственность, безопасность, свободу совес-ти, слова, перемещения и пр. Иными словами, основой права, его "первоначалом", "первоэлементом" признаются "естественные" пра-ва и свободы человека, которые должны соблюдаться категоричес-ки, независимо от любых, пусть даже самых целесообразных требо-ваний момента. Никакой государственный запрет и вообще никакое требование к индивиду не должны покушаться на его неотъемлемые права и свободы.

Историческую подоплеку такого категорического требования понять нетрудно: буржуазно-просветительская мысль отчаянно бо-ролась с усиливавшимся деспотизмом феодально-абсолютистских го-сударств, в которых право по сути дела являлось возведенной в закон волей правителя, государя. Естественно, что в этих усло-виях процветали произвол и деспотизм. Если их что и сдерживало, так это чисто физические границы производительных способностей подданных и пределы мощи репрессивного государственного аппара-та.

Допросветительская правовая мысль также пыталась найти ка-кие-то ограничения тенденции сползания государств к деспотизму. Однако особых успехов не достигла. Самым распространенным сред-ством борьбы с этим социальным злом был призыв к разуму прави-теля, монарха, которому, дескать, много выгоднее заботиться о своих подданных, как доброму отцу о своих многочисленных детях. Ведь тогда и самому государю будет обеспечена спокойная и доход-ная жизнь.

Мыслители XVIII в. решительно отбрасывают эти наивно-патерналистские взгляды, но задача остается прежней: найти нормативные ограничения деспотической власти государства, его огромной при-нудительной силы. Стремительно развивающийся капитализм утвер-ждает новые формы поведения людей и соответственно иной тип лич-ности.

От человека в возрастающих масштабах требуют и, значит, культивируют такие качества, как инициативность, предприимчивость, самостоятельность, ответственность прежде всего за себя, а не за род или общину. Соответственно возникает и необходимость гарантий, защиты достигнутого в жизни путем индивидуальных усилий от произвола со стороны государства. Именно этот социальный запрос и стал базой просветительской философии права от Локка до Канта, сформулировавшей концепцию естественных прав и свобод человека. Таким образом, был подведен теоретический фундамент под идею о необходимости принудительного ограничения самой государственной власти.

Высшим принципом новой философии права выступает ПРИЗНАНИЕ НЕЗАВИСИМОСТИ КАЖДОГО ИНДИВИДА, его полной самостоятельности и не менее полной ответственности за свою судьбу. Государство не имеет право решать, что для индивида хорошо, а что плохо. Он как-нибудь сам в этом разберется. государство не мешает индиви-ду действовать на свой собственный страх и риск, но и не несет ответственности за успех или неуспех его действий. "Запретитель-ный" дух старого понимания права меняется на "разрешительный": РАЗРЕШЕНО ВСЕ, ЧТО НЕ ЗАПРЕЩЕНО.

Логично предположить, что в принципе обе концепции имеют свою "правоту", в известном смысле они "взаимодополнительны". Однако в современных условиях бесспорно превалирует либерально-просветительская трактовка сущности права, оказавшаяся необычай-но плодотворной. Именно в этой философской традиции появилось понятие правового государства; именно в ней удалось четко выде-лить основные правообразующие принципы, т.е. показать, чем, соб-ственно, право отличается от бесправия.

Социальный институт права обязан, очевидно, своим происхож-дением процессам разделения труда и развития товарного производ-ства. Ведь именно они одновременно ставят самостоятельных инди-видов в положение всеобщей взаимной зависимости друг от друга. Причем, взаимозависимость эта носит совершенно анонимный по су-ществу характер. Производителю товара все равно, кто его купит, а потребителю не менее безразлично, кто его произвел. Однако преобладание неперсонифицированных отношений порождает проблему гарантий соблюдения интересов отдельного человека: индивид дол-жен быть уверен, что предоставляя другим нечто, имеющее в обще-стве ценность, он сможет получить взамен соответствующий эквива-лент.

Вот тут-то и появляется тонкая, неосязаемая материя права как особой социальной реальности. Общество как бы гарантирует индивиду удовлетворение его собственных интересов, обеспечиваемых аналогичными усилиями других индивидов. Общество, таким об-разом, пытается составить очень сложный "баланс" интересов от-дельных лиц, который может быть сведен только в том случае, ес-ли все они будут действовать по одним и тем же правилам.

Правила эти действуют не только в сфере производства. Ведь создаваемая общественным разделением труда взаимозависимость ин-дивидов проявляется во всех сферах их жизнедеятельности. Учите-ля и ученики, правители и подданные, офицеры и рядовые, артисты и зрители, женихи и невесты - все строят свои взаимоотношения на основе взаимной нужды друг в друге. А согласованность их уси-лий на уровне общества как раз и достигается благодаря наличию некоторых общих правил или даже стереотипов поведения, в которых явно или неявно учитываются интересы каждого индивида и общества в целом.

Подчеркнем еще раз, что СУЩНОСТЬ, СУБСТАНЦИЮ ПРАВА СОСТАВ-ЛЯЮТ НЕ САМИ ЭТИ ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ (нормы, законы, кодексы). А ТО, ЧТО ОНИ ПРИЗВАНЫ РЕГУЛИРОВАТЬ: взаимные притязания индивидов, их ожидания и требования адекватного общественного ответа на свои действия и усилия. Таким образом, ПРАВО ВЫСТУПАЕТ КАК СОВО-КУПНОСТЬ ПРАВОВЫХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ, в которых выражена взаимозависимость индивидов. Юридические же нормы, законы есть лишь внешнее выражение права, его историческая форма.

Закон и право отличаются друг от друга также, как, скажем, цена и стоимость товара. Владелец товара в принципе волен назна-чать ему любую цену, но он прекрасно понимает, что товар будет успешно реализован только в том случае, если цена не будет слиш-ком сильно отклоняться от его реальной стоимости.

Почти та же ситуация и с юридическими законами. В принципе высший законодательный орган власти может принять любой закон, даже самый драконовский. Но подобное всесилие законодателей - лишь видимость. Если принятый закон слишком далеко ушел от объе-ктивно сложившейся в обществе правовой ситуации (баланса взаим-ный представлений и получений), то он просто не будет работать, т.е. не будет исполняться.

Знаменитый французский философ эпохи Возрождения Мишель Монтень (1533-1592) рассказывал, что знаменитого древнегречес-кого законодателя Солона как-то спросили, наилучшие ли законы он установил для афинян. "Да, - сказал тот в ответ, - наилучшие из тех, каким они согласились бы подчиняться". Как однако не хватает подобной мудрости многим нашим нынешним законотворцам - свидетельством тому масса неработающих или отменяемых чуть ли не сразу после принятия указов, постановлений, законов и т.д.

1. Таким образом, одной из существенных ОСОБЕННОСТЕЙ ПРАВА ЯВЛЯЕТСЯ ОБЪЕКТИВНЫЙ, ЕСТЕСТВЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР его раз-вития. Отсюда однако вовсе не следует, что составители законов лишь послушно регистрируют стихийно складывающиеся правоотноше-ния. Роль законотворчества в организации правовой жизни доста-точно велика. Речь идет лишь о том, что у субъективной воли за-конодателей есть свои объективные границы.

2. Другой важной особенностью исторического развития пра-ва нужно признать его КЛАССОВЫЙ ХАРАКТЕР. В обществе, расколо-том на классовые противоположности, осуществляющем свое разви-тие именно через взаимодействие этих противоположностей, просто не может быть иначе.

В марксистском понимании классовость права была объявлена его сущностью. Согласно известному афоризму К.Маркса и Ф. Энгельса, право есть воля господствующего класса, возведенная в закон. В этом утверждении, бесспорно, есть истина, но не вся. В право-вой системе классово организованного общества интересы господ-ствующего класса безусловно преобладают, но это вовсе не означа-ет, что интересы остальных в ней исчезающе малы.

3. В качестве еще одной важной особенности функционирования сферы права необходимо отметить ее ТЕСНЕЙШУЮ СВЯЗЬ С ПОЛИТИЧЕС-КИМ УСТРОЙСТВОМ ОБЩЕСТВА И ЕГО СЕРДЦЕВИНОЙ - ГОСУДАРСТВОМ. Имен-но оно дает материальную силу праву, выступает гарантом, контро-лером и охранителем правопорядка.

Правообразующие принципы: равенство, свобода, справедливость.

Может показаться, что в этих словах выражены лишь некие правовые лозунги, что они могут быть зафиксированы в каких-нибудь декла-рациях-конституциях, а вот на деле, в реальной жизни их осущест-вление оказывается призрачным. Такой взгляд является довольно распространенным в массовом сознании.

Однако в этом случае схватывается лишь внешняя, поверхност-ная сторона дела. Суть же, скрытая за этой внешней видимостью, заключается в том, что равенство, свобода и справедливость не вводятся законодательно, не являются результатом сознательной процедуры принятия и исполнения "хороших" законов, в которые они вписаны "во первых строках". Напротив, и равенство, и свобода, и справедливость укоренены, вписаны в саму социальную реальность и обладают чисто ОБЪЕКТИВНОЙ значимостью.

Они-то и составляют сердцевину, СУТЬ ПРАВА, которая и тре-бует соответственно субъективно-волевого оформления в виде законов, указов и прочих нормативных актов. Не принудительная сила закона создает равенство, свободу и т.п., а, наоборот, объекти-вный принцип равенства лишь проявляется (или не проявляется) в том иди ином законе. Прежде чем быть зафиксированным субъектив-но (в законе), свобода и равенство должны присутствовать в соци-альной реальности ОБЪЕКТИВНО, как социальное качество самой дей-ствительности, а не просто как благие пожелания законодателей.

Вспомним еще раз нашу аналогию с товаром. Правовой принцип равенства означает всего лишь применение равной меры к заведомо неравным (в политическом, имущественном, семейном и прочих отношениях) индивидам. Как производителю товаров нет разницы, что производить, была бы прибыль, так и государству во многом безра-злично, что за субъект перед ним - лишь бы не нарушал существую-щих норм поведения и тем самым поддерживал общий правовой поря-док. При этом принцип абстрактно всеобщего равенства тесно свя-зан с двумя другими правообразующими принципами: свободой и справедливостью.

По мысли Гегеля, "система права есть царство реализованной свободы". Однако свобода каждого отдельного человека кончается там, где начинается свобода другого. Следовательно, и здесь неиз-бежно применение принципа равенства: свобода должна быть равной для всех или ее не будет совсем. Право поэтому выступает МЕРОЙ СВОБОДЫ ИНДИВИДОВ, оно указывает ее рамки, пределы, выход за которые нарушает свободу другого, а, значит, подрывает правопо-рядок.

Осуществление же правовых принципов равенства и свободы равно по смыслу третьему правовому началу - СПРАВЕДЛИВОСТИ. Пра-вовая справедливость и есть в конечном счете соблюдение общего баланса, эквивалентности взаимных предоставлений и получений, которыми связаны друг с другом субъекты права.

Таким образом, равенство, свобода и справедливость образу-ют как бы три вершины треугольника, лежащего в основании соци-ального института права. И ни одну из них нельзя ущемить без ущерба для двух других.

Все эти замечательные принципы не изобретены юристами или философами, а извлечены, абстрагированы от реальности. Они "ра-ботают" в тысячах и миллионах практических, житейских ситуаций, реально регулируя взаимоотношения людей. Только вот всеобъемлю-щая полнота реализации этих принципов, их всеобщность, полноцен-ная защита государством - увы, вещь почти невозможная для боль-шинства современных государств. А уж там, где существовали или существуют рабство, крепостничество или иные ущемления свободы или самостоятельности личности, право представлено лишь для не-многих. Так что подлинно правовое состояние общества еще не ста-ло достоянием всего человечества.

Концепция правового государства.

Важнейшей характеристикой такого правового состояния общества является определенное взаи-моотношение права и политической власти, разработанное либераль-но-просветительской мыслью в концепции правового государства. Суть этого взаимоотношения можно свести к трем основным положе-ниям:

категорическое соблюдение основных прав и свобод личности;

верховенство закона,

разделение властей (законодательной, исполнительной и судебной).

Один из главных инструментов права - ЗАКОНЫ, а они создают-ся, принимаются и наделяются принудительной силой публичной властью, государством. Если государство принимает законы, огра-ничивающие права личности, это право или бесправие? Вот тут-то и срабатывает упомянутое выше различение права и закона: закон может быть и НЕПРАВЫМ, если он нарушает основополагающие принци-пы права (равенство, свобода, справедливость), если он покушает-ся на "естественные" права и свободы личности.

Поэтому первым принципом правового состояния государства и объявляется БЕЗУСЛОВНОЕ СОБЛЮДЕНИЕ НЕОТЪЕМЛЕМЫХ ПРАВ И СВОБОД ЛИЧНОСТИ, которые "выше" любого закона, любого нормативно-прину-дительного акта государства. Кроме того, само государство и его чиновники должны быть поставлены в рамки правовых законов. Госу-дарственная всесильная воля сама должна быть ограничена законом. В этом смысл принципа ВЕРХОВЕНСТВА ЗАКОНА. Право одинаково обя-зательно и для "власть предержащих", и для подвластных.

Такое самоограничение государства реально возможно только при соблюдении принципа РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ, исключающего моно-полизацию власти в руках одного лица или органа. Смысл этого принципа правового государства - в предотвращении сползания госу-дарства к тоталитаризму, в разъединении государственного моноли-та на три равноправные части (или "ветви власти"), которые обла-дают самостоятельностью, независимостью и главное - взаимно кон-тролируют друг друга, не допускают превышения полномочий какой-либо из властей.

Концепция правового государства, венчающая общий замысел либерально-просветительской трактовки сущности права, стала значительным теоретическим достижением философско-правовой мысли. В странах, где эта концепция дошла до практического воплощения, в целом сформировался достаточно строгий правовой порядок. Однако для большей части человечества, в т.ч. и для нашей страны, то состояние общества, которое можно было бы назвать подлинно пра-вовым, по-прежнему остается лишь заманчивой и желанной целью, в общем-то вполне достижимой, но, к сожалению, не в самом ближай-шем будущем.

Правосознание и его уровни.

Право, правоотношения, правовая деятельность естественно отражаются в сознании .людей в виде не-ких знаний и оценок, чувств и привычек, в совокупности образую-щих особую форму общественного сознания - ПРАВОСОЗНАНИЕ. В нем выражены представления какой-либо социальной группы или индиви-да не только о самом праве, но также об обеспечивающих существо-вание права институтах - государстве, правосудии, законности.

Правосознание, как и любая другая форма сознания, неоднород-но. Его "нижний" этаж составляют правовые привычки, чувства эмо-ции, несистематизированные знания. Это область ОБЫДЕННОГО, или "ПРАКТИЧЕСКОГО" СОЗНАНИЯ. В нем выражено определенное фактичес-кое знание индивидами права, проявляющееся в стремлении следо-вать правовым стандартам поведения.

Любопытно, что индивид может и не подозревать о том, что он является обладателем некой суммы правовых знаний. Но выполняя принятые в обществе правила поведения, типа соблюдения договорен-ностей, предоставления взаимных услуг, возмещения ущерба, совер-шения актов купли-продажи и пр., индивид тем самым демонстрирует "практическое знание" правовых нормативов, которые могут и не выделяться сознанием именно как правовые. Такие, фактически яв-ляющиеся правовыми, навыки, знания по существу несут на себе главную нагрузку по регулированию повседневных взаимоотношений отдельных людей.

Там же, где речь идет о правовых отношениях людей как пред-ставителей определенных социальных групп или же эти отношения строятся через социальные институты (государства, правосудия и пр.), там необходим иной уровень правосознания - ТЕОРЕТИКО-ИДЕ-ОЛОГИЧЕСКИЙ. На этом уровне осуществляется осмысление самой сущ-ности права, его возможностей и границ, анализ опыта правовой жизни, деятельности правовых институтов и реальной отдачи право-вых норм и т.д.

Это уже - сфера действия профессионалов, т.е. теоретиков, идеологов. К их компетенции относятся разработка системы правовых наук, научно-практические рекомендации законодательным и право-применительным органам, обучение правовым знаниям, навы-кам и т.д. Поскольку здесь речь идет о теории, т.е. научном уровне освоения права, то, конечно, же эта деятельность отно-сится к духовному производству со всеми вытекающими отсюда по-следствиями.

Степень развитости правосознания как практического, так и теоретического является одним из важнейших показателей обще-го правового состояния общества, его правовой культуры.

Литература:

Всеобщая Декларация прав человека. Декларация прав и сво-бод человека и гражданина. М., 1993.

Гегель Г. Философия права. М., 1990.

Конституция Российской Федерации. М., 1993.

Медушевский А. Н. Что такое мнимый конституционализм? // Социологические исследования, 1994, №2.

Нерсеянц В. С. Правовое государство: история и своременность // Вопросы философии, 1989, №2.

Общественное сознание и его формы. М., 1986.

Право. Свобода. Демократия // Вопросы философии, 1990, №6.

Соловьев Э. Ю. Личность и право // Соловьев Э. Ю. Прошлое тол-кует нас. М., 1991.

Соловьев Э. Ю. Правовой нигилизм и гуманистический смысл права // Квинтэссенция: Философский альманах. М., 1990.

Социальная философия: Учеб. пособие для вузов. М., 1995. гл. 6.

Спиркин А. Г. Основы философии: Учеб. пособие для вузов. М., 1988. Гл. XVI, разд. 3.

Тема XVII. ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ ОБЩЕСТВА

Социальная природа и содержание духовной жизни.

Искусство - важнейший вид духовной деятельности.

Мораль как регулятор социального поведения.

Социальная природа и содержание духовной жизни.

Под ДУХОВНОЙ ЖИЗНЬЮ ОБЩЕСТВА обычно понимают ту область бытия, в которой объективная, надындивидуальная реальность дана не в форме проти-востоящей нам предметной деятельности, а в форме неотъемлемой части внутренней сущности самого человека. Как видим, уже в по-пытке определения духовной жизни сразу появляется противоречие: вроде бы дух, идеальное начало не существуют сами по себе, вне человека, но в то же время они - надындивидуальны, всеобщи, объ-ективны, т.е. от человека вроде бы и независимы. Этот непонятный статус таких идеальных начал, как Истина, Добро, Красота и др., и составляет суть "проблемы духа", всегда находившейся под при-стальным вниманием философов.

Традиция философского анализа духовной жизни уходит в глу-бокую древность. Одну из самых фундаментальных попыток отчетливо поставить и разрешить проблему духа предпринял, как вам известно, древнегреческий философ ПЛАТОН. В его философии бесплотное неоп-ределенное идеальное начало превратилось в достаточно четко сис-тематизированную и иерархизированную структуру, которая букваль-но "держит" мир, составляет его основу. Именно идеальное начало оказывается первосущим, а материальный мир - лишь его несовершен-ным подобием. Так мир идей у древнегреческого мыслителя приобрел самостоятельное существование.

В средневековье "линия Платона" получила неожиданное продол-жение и своеобразное развитие в христианстве. Христианская рели-гия весьма существенно изменила шкалу основных жизненных ценнос-тей. Легкое пренебрежение Платона материальной стороной жизни сменилось ее однозначным принижением и соответственно возвеличива-нием духа, ибо сам Бог объявлялся в конечном счете духовным на-чалом. Средневековые философы (апологеты и схоласты), немало по-трудившись над логической стороной духа, проблему идеального так и не решили: им с самого начала было ясно, что божественную суть духа надо принимать как данность, а не докапываться до причин ее проявления.

Конец средневековья и начало новой исторической эпохи, есте-ственно, ознаменовались и сменой философских предпочтений. Место безусловного авторитета божественного разума занял не менее категоричный авторитет разума человеческого. "Разум правит миром", - провозгласили революционеры духа XVIII в., имея ввиду возможность разумного устройства прежде всего общественных порядков. Реаль-ные успехи человеческого разума оказались настолько велики и очевидны (промышленность, наука, политика, право), что каких-ли-бо преград на его пути просто не замечали. А уж вопрос о том, каким образом человеческий разум вдруг стал таким "всесильным", даже и не возникал.

Это произошло позднее, после того, как немецкая классичес-кая философия педантично проанализировала реальные возможности человеческого разума (Кант), показала его диалектическую проти-воречивость, попыталась выстроить историю эволюции духа (Гегель) и, наконец, в лице Маркса четко поставила и решила основные воп-росы интересующей нас проблемы.

Марксистская концепция материалистического понимания исто-рии, смысловым стержнем которой была идея зависимости обществен-ного сознания от общественного бытия, просто и логично объясняла как само появление человеческого разума, так и многие его после-дующие приключения. И как бы ни оценивалась ныне марксистская до-ктрина в целом с ее явно неудачными историческими прогнозами, более ясного рационалистического решения проблемы происхождения и развития человеческого разума пока еще никто не предложил.

Однако свет разума, так победоносно воссиявший для филосо-фов XVIII в., в последующих двух столетиях не смог уберечь челове-чество от массы неудачных социальных экспериментов, колоссально-го количества малопонятных жертв и страданий, практически неуп-равляемого развития истории. Неудивительно поэтому, что рациона-листическая философия, в т.ч. марксистская, сдала господствующие позиции.

В конце XIX в. возникла новая линия философствования - НЕК-ЛАССИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ. Она насмехалась над наивной верой челове-чества в рациональное устройство мира и возможность его адекват-ного познания, сознательно культивировала иррационализм. На этом пути было открыто немало любопытных истин, но интересующая нас проблема и в данном случае нетривиальных решений не нашла.

Истоки проблемы ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА коренятся в ДВОЙСТ-ВЕННОСТИ материально-духовной природы самого человека.

Духовная сторона бытия человека возникает на основе его пра-ктической деятельности как особая форма отражения объективного мира, как дополнительное средство ориентации в этом мире, а так-же взаимодействия с ним. Генетическая (по происхождению) связь духа с практической деятельностью человека никогда не прерывает-ся: так было во времена становления человечества, так происходит и сейчас, в период формирования (социализации) каждого отдельно-го человека. Ведь абстрактное мышление не является нашей природ-ной способностью. Оно не наследуется биологически, а формируется в процессе приобщения индивида к специфически социальному образу жизни и деятельности.

Человеческое мышление по сути своей есть та же самая пред-метная деятельность, только связана она не с реально осязаемыми предметами, а с их идеальными заменителями - знаками, символами, образами и т.д. Иначе говоря, все мыслительные операции формиру-ются в результате своеобразного переноса внешнепредметных дейст-вий во внутренний идеальный план. Именно это обстоятельство и создает объективную основу вроде бы чисто субъективной человече-ской духовности.

Коль скоро практическая деятельность человека строится по законам объективного мира, то и наша духовная жизнь должна сле-довать этим законам. Речь не идет о полном тождестве материально-го и идеального. Суть заключается в их принципиальном единстве, совпадении основных, "узловых" моментов. При этом создаваемый че-ловеком идеальный мир понятий, образов и доги обладает существен-ной самостоятельностью, автономностью. Он может очень далеко от-рываться от материальной действительности, может даже возомнить себя абсолютно самостоятельным, самосущим. Однако окончательно избавиться от своей материальной основы дух не может. Мешают по меньшей мере два обстоятельства: его "материальное" происхожде-ние и его предназначение - ориентация человека в мире. Потеря такой ориентации означает гибель самого духа.

Кроме того, у духа есть еще одно основание объективности. Различные продукты духовной деятельности - идеи, нормы, идеалы и др., - раз возникнув и доказав свою практическую значимость, не-ограниченно долго сохраняются в социальной памяти человечества в форме знаков, символов, звуков, изображений и т.д. Это "опредмечивание" идеального одновременно выступает и как его объекти-вация. Приобщение к этой новой "сверхприродной" реальности и со-ставляет суть процесса социализации человека, т.е. усвоение им основных норм культуры.

Поскольку духовная жизнь человечества происходит и отталки-вается все-таки от сферы материальной, постольку и структура ее во многом аналогична: духовная потребность, духовный интерес, ду-ховная деятельность, созданные ею духовные блага (ценности) и т.д. кроме того, наличие духовной деятельности и ее продуктов необходимо порождает особый род общественных отношений (эстетических, религиозных, нравственных и т.д.).

Однако внешняя похожесть организации материальной и духов-ной сторон жизни человека не должна затемнять существующих между ними принципиальных различий. К примеру, наши духовные потребно-сти, в отличие от материальных, не заданы биологически, не даны (хотя бы в основе своей) человеку от рождения. Это вовсе не ли-шает их объективности, только данная объективность другого рода - чисто социальная. Потребность индивида в освоении знаково-сим-волического мира культуры носит для него характер ОБЪЕКТИВНОЙ необходимости - иначе человеком-то не станешь. Только вот "сама собой", естественным образом эта потребность не возникает. Она должна быть сформирована и развита социальным окружением индиви-да в длительном процессе его воспитания и образования.

Стоит заметить при этом, что вначале общество прямо форми-рует у человека лишь самые элементарные духовные потребности, обеспечивающие его социализацию. Духовные же потребности более высокого порядка, связанные с освоением как можно большей части богатств мировой культуры и особенно с участием в их приумноже-нии, общество может формировать лишь косвенно, через систему ду-ховных ценностей, на которые индивид ориентируется в своем ду-ховном саморазвитии.

Еще одна любопытная особенность духовных потребностей - их принципиально НЕОГРАНИЧЕННЫЙ характер. "Пределов роста" потреб-ностей духа просто нет. Естественными же ограничителями такого роста выступают лишь объемы уже накопленных человечеством духов-ных ценностей да сила желания каждого человека участвовать в со-здании этих ценностей.

Что же касается самих духовных ценностей, вокруг которых складываются отношения людей в духовной сфере, то этим термином обычно обозначают социально-культурное значение различных духов-ных образований (идей, норм, образов, догм и т.д.). Причем, в ценностных представлениях людей непременно присутствует некий предписательно-оценочный элемент.

В духовных ценностях (научных, эстетических, религиозных) выражаются общественная природа самого человека, а также усло-вия его бытия. Это своеобразная форма отражения общественным со-знанием объективных тенденций развития общества. В понятиях пре-красного и безобразного, добра и зла, справедливости, истины и пр. человечество выражает свое отношение к наличной реальности и противопоставляет ей некое идеальное состояние общества, кото-рое должно быть установлено. Любой идеал всегда как бы "припод-нят" над действительностью, содержит в себе цель, желание, наде-жду, в общем нечто должное, а не сущее.

Это-то и придает должному вид идеальной сущности, вроде бы совершенно ни от чего независимой. На поверхности лишь его оце-нивающий и предписывающий характер. Земные же истоки, корни этих идеализаций, как правило, скрыты, потеряны, искажены. В том бы не было большой беды, если бы естественно-исторический про-цесс развития общества и его идеальное отражение совпадали. Но так бывает далеко не всегда. Нередко идеальные нормы, рожденные одной исторической эпохой, противостоят действительности другой эпохи, в которой их смысл безвозвратно утрачен. Это указывает на наступление состояния острого духовного противоборства, иде-ологических битв и душевных потрясений.

Человечество давно уяснило, что в любых сражениях самая на-дежная армия - ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ. В битвах идейных - ситуация та же. Основные формы существования духа (идеи, теории, образы, но-рмы и т.д.) со времен возникновения первых классовых обществ вы-рабатываются профессионалами. Термин "духовное производство" - не метафора, а вполне реальное явление.

Под ДУХОВНЫМ ПРОИЗВОДСТВОМ обычно понимают выработку созна-ния в особой общественной форме, осуществляемую профессионалами умственного труда. Результатом этого производства являются по меньшей мере три "продукта":

идеи, теории, образы, духовные ценности;

духовные общественные связи индивидов;

сам человек, поскольку он, кроме прочего, является суще-ством духовным.

Структурно духовное производство распадается на три основ-ных вида освоения действительности: НАУЧНОЕ, ЭСТЕТИЧЕСКОЕ, РЕ-ЛИГИОЗНОЕ. Такая классификация его видов не совпадает с принятой в нашей Философской традиции схемой из шести форм общественного сознания (политика, право, мораль, искусство, наука, религия).

Политика, право и мораль не являются "отраслями" духовного производства. Мораль потому, что ее не создают специалисты, иде-ологи. Мы не найдем в истории ни одной моральной нормы, изобре-тенной и внедренной в жизнь профессионалом. Даже заповеди Хрис-та "не убий", "не укради" - это фиксация принципов, стихийно вы-работанных моральной практикой человечества, а не какого-то спе-циалиста.

Политика и право не вписываются в духовное производство по-тому, что создаваемые в результате политической и правовой дея-тельности общественные связи индивидов не являются по преимуще-ству духовными. Они складываются в первую очередь по поводу ре-альной государственной власти, а не понятий о ней. Государство же с его аппаратом, чиновниками, армиями, судами и тюрьмами -явление самое что ни на есть материальное. Поэтому политические, равно как и правовые отношения, в основе своей материальны, а не духовны.

В чем заключается СПЕЦИФИКА ДУХОВНОГО ПРОИЗВОДСТВА? 1. Прежде всего в том, что его конечным продуктом являются идеальные образования, обладающие целым рядом замечательных свойств. И, пожалуй, главное из них - ВСЕОБЩИЙ ХАРАКТЕР ИХ ПОТ-РЕБЛЕНИЯ. Нет такой духовной ценности, которая не была бы в иде-але достоянием всех! Шестью хлебами, о которых говорится в Еван-гелии, все-таки нельзя накормить тысячу человек, а шестью идеями или шедеврами искусства - можно!

Материальные блага ограничены. Чем больше людей на них пре-тендует, тем меньше приходится на долю каждого. С духовными бла-гами все обстоит иначе: от потребления они не убывают и даже, наоборот, чем больше людей овладевают духовными ценностями, тем больше вероятность их приращения.

2. Знаменитая фраза "Труд есть источник всякого богатства" верна и по отношению к духовному труду, главной особенностью ко-торого является ВСЕОБЩИЙ ХАРАКТЕР, что означает:

данный труд осуществляется "в кооперации" не только с сов-ременниками, но и со всеми предшественниками, когда-либо обращав-шимися к той или иной проблеме;

усилия отдельного работника умственного труда в предельном случае способны обогатить, "облагодетельствовать" разом все чело-вечество, т.е. эффективность его не идет ни в какое сравнение с эффективностью (по крайней мере прошлой и нынешней) труда мате-риального.

Думается, что именно всеобщим характером духовного труда объясняется то, что его работники в общей массе участников обще-ственного производства всегда составляли меньшинство. С одной сто-роны, общество не может себе позволить содержать слишком много лиц, не производящих материальные блага, а с другой - у общества просто нет потребности в многочисленной армии таких людей: один Эйнштейн может на много лет "озадачить" все университеты, а один Шекспир - обеспечить репертуар всех театров мира. Ведь продукты духовного труда изначально общественны, по природе своей не пред-назначены преимущественно для индивидуального потребления.

Вот здесь-то, вероятно, и возникает основное противоречие духовного труда: всеобщий по содержанию он осуществляется част-ным, точнее - ИНДИВИДУАЛЬНЫМ образом. Даже в современных условиях, при высочайшей степени разделения духовного труда, он по сути своей остается индивидуальным, персонифицированным. Совсем не случаен тот факт, что Нобелевские премии в науке коллективам ав-торов не присуждаются.

3. Еще одна важнейшая особенность духовного производства за-ключается в том, что применяемые в нем "средства труда" (идеи, образы, догмы) в силу их идеального характера принципиально НЕ-ВОЗМОЖНО ОТДЕЛИТЬ от непосредственного производителя (конфисковать, передать и т.д.). Поэтому обычные для материального произ-водства коллизии, связанные с отчуждением производителя от средств производства, в духовной сфере невозможны.

4. Небезынтересен и тот отличительный факт, что духовная де-ятельность сама по себе обладает огромной ПРИТЯГАТЕЛЬНОЙ СИЛОЙ. Почему художники, ученые, писатели, религиозные деятели могут творить, не обращая внимания на признание? Наверное, не только потому, что одержимы, а и потому, что сам процесс творчества до-ставляет им сталь сильное удовлетворение, что все остальное неиз-бежно отходит на второй план.

Иначе говоря, духовная деятельность САМОЦЕННА, она обладает значимостью нередко безотносительно к результату. В материальном производстве такое почти не встречается. Материальное производ-ство ради самого производства, план ради плана, - конечно, неле-пость (правда, не так уж редко встречавшаяся в советской действительности). А вот искусство для искусства - вовсе не такая не-лепость, как это может показаться на первый взгляд. разумеется, относительная самодостаточность духовной деятельности вовсе не отрицает ее результативности.

Искусство - важнейший вил духовной деятельности.

Важнейшим видом духовного производства является ИСКУССТВО.

Существует НАРОДНОЕ ИСКУССТВО - народные песни, танцы, музы-ка и т.д. и ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ИСКУССТВО - творения специалистов (художников, поэтов, музыкантов) в области эстетического освое-ния мира.

Эстетическое не является исключительной прерогативой искус-ства. Оно составляет одну из общих характеристик самого социаль-ного бытия и как бы "разлито" во всей социальной реальности. Эстетическим, т.е. вызывающим у человека соответствующие чувства, может быть все, что угодно: природные ландшафты, любые предметы материальной и духовной культуры, сами люди и всевозможные про-явления их активности - трудовые, спортивные, игровые и пр. То есть эстетическое представляет собой как бы некую грань практи-ческой деятельности человека, которая порождает у него специфи-ческое чувство и мысли.

Эстетические переживания, в силу универсальности лежащих в их основе отношений, способны возникать в любом виде человечес-кой деятельности. Однако в большинстве из них (труде, науке, иг-ре, спорте) эстетическая сторона является подчиненной, второс-тепенной. И только в искусстве эстетическое начало носит самодо-влеющий характер, приобретает основное и самостоятельное значе-ние.

Искусство как "чистая" эстетическая деятельность есть неч-то иное, как обособившаяся сторона практической деятельности лю-дей. Искусство "вырастает" из практики в длительном историческом процессе освоения мира человеком. Как специализированный вид де-ятельности оно появилось лишь в античности.

В доклассовый же период истории то, что обычно называют "пе-рвобытным искусством", искусством в собственном смысле этого сло-ва не являлось. Наскальные рисунки, скульптурные фигурки, риту-альные танцы имели в первую очередь религиозно-магическое значе-ние, а отнюдь не эстетическое. Это были попытки практического во-здействия на мир через материальные образы, символы, репетиции совместных действий и т.д.

Лишь в классовом обществе, с появлением лиц, освобожденных от физического труда, искусство смогло приобрести совершенно са-мостоятельный характер, превратиться в род профессиональных за-нятий.

Искусство, как и другие виды духовного производства, созда-ет свой, особый, идеальный мир, который как бы дублирует объек-тивно реальный мир человека. Причем, первый обладает такой же целостностью, как и второй. Стихии природы, общественные устано-вления, душевные страсти, логика мышления - все подвергается эс-тетической переработке и образует параллельный реальному миру мир художественного вымысла, который порой бывает убедительнее самой действительности.

В чем же заключается смысл создания мира искусства? Зачем он нужен человечеству? Нужда в нем, надо признать, весьма многообразна:

1. Идеальный мир искусства есть своеобразный испытательный полигон для многочисленных человеческих устремлений , желаний, страстей и т.д. Экспериментировать с живыми людьми мо-рально недопустимо, а вот с художественными образами, символами - сколько душе угодно. Только художественные средства позволяют анатомировать любую житейскую ситуацию, поступок, мотив без уще-рба для человека. Можно проигрывать любые варианты человеческо-го поведения, обострять конфликты до предела, доводить до логи-ческого конца все мыслимые побуждения человека. Искусство, та-ким образом, выступает инструментом самопознания общества, в т.ч. и "на пределе" его возможностей, в экстремальных условиях.

2. Идеальный художественный мир вырабатывает систему эсте-тических ценностей, эталонов красоты, вызывающих у человека стремление к совершенству, оптимуму в любой сфере деятельности.

3. Наиболее глубокие и удачные художественные образы выра-стают до уровня общечеловеческих символов, в которых воплощена вся гамма человеческих характеров, темпераментов, способов пове-дения. Гамлеты и Дон-Кихоты, Мастера и Маргариты, Медные всадни-ки и Всадники без головы - все это точнейшие иллюстрации к кни-ге о человеческой психологии, верные ориентиры в налаживании взаимоотношений между людьми. Искусство, следовательно, выступа-ет и как своего рода наглядное средство обучения, незаменимый способ социализации человека.

4. Эстетический мир является подлинной памятью человечест-ва. В нем бережно и надежно в течение тысячелетий сохраняются неповторимые особенности самых разнообразных укладов жизни.

Иными словами, искусство выполняет множество практически полезных функций, но главная из них - ЭСТЕТИЧЕСКАЯ. Суть ее со-стоит в том, что искусство призвано доставлять человеку эстети-ческое удовлетворения и наслаждение. Ведь в конце концов мы хо-дим в кино или театр не затем, чтобы нас там учили жизни или де-монстрировали поучительные примеры для подражания. От произведе-ний искусства прежде всего мы хотим получить удовольствие.

Причем, не просто удовольствие, а удовольствие именно эсте-тическое. Оно отнюдь не сводится к благоприятному расположению духа от созерцания прекрасного. Природа эстетического удовольст-вия заключается в возбужденном, растревоженном состоянии духа, испытывающего немой восторг от безупречно исполненной работы "мастеров искусств". И уж если мы, воодушевленные от соприкосно-вения с подлинным произведением искусства, переносим эти эмоции на повседневность, стараемся достичь хотя бы приблизительно такого же совершенства в своей обычной деятельности, искусство может считать свою главную задачу (эстетическую функцию) успеш-но выполненной.