Реферат: Повести временных лет

этого ли черепа смерть мне принять?". И ступил он ногою на череп, и выползла

из черепа змея, и ужалила его в ногу. И от того разболелся и умер. Оплакивали

его все люди плачем великим, и понесли его, и похоронили на горе, называемою

Щековица; есть же могила его и доныне, слывет могилой Олеговой. И было всех

лет княжения его тридцать и три.

Неудивительно, что от волхвования сбывается чародейство. Так было и в

царствование Домициана тогда был известен некий волхв именем Аполлоний

Тианский, который ходил и творил всюду бесовские чудеса - в городах и селах.

Однажды, когда из Рима пришел он в Византию, упросили его живущие там сделать

следующее: он изгнал из города множество змей и скорпионов, чтобы не было от

них вреда людям и ярость конскую обуздал на глазах у бояр. Так и в Антиохию

пришел, и, упрошенный людьми теми - антиохиянинами, страдавшими от скорпионов

и комаров, сделал медного скорпиона, и зарыл его в землю, и поставил над ним

небольшой мраморный столп, и повелел взять людям палки и ходить по городу и

выкликивать, потрясая теми палками: "Быть городу без комара!". И так исчезли

из города скорпионы и комары. И спросили его еще об угрожавшем городу

землетрясении, и, вздохнув, написал он на дощечке следующее "Увы тебе,

несчастный город, много ты потрясешься и огнем будешь попален, оплачет тебя

(тот, кто будет) на берегу Оронта". Об (Аполлонии) этом и великий Анастасий

Божьего града сказал: "Чудеса, сотворенные Аполлонием, даже и до сих пор на

некоторых местах исполняются: одни - чтобы отогнать четвероногих животных и

птиц, которые могли бы вредить людям другие же - для удержания речных струй,

вырвавшихся из берегов, но иные и на погибель и в ущерб людям, хотя и на

обуздание их. Не только ведь при жизни его так делали бесы такие чудеса, но и

по смерти, у гроба его, творили чудеса его именем, чтобы обольщать жалких

людей, часто уловляемых на них дьяволом". Итак, кто что скажет о творящих

волшебным искушением делах? Ведь вот, искусен был на волшебное обольщение и

никогда не считался Аполлоний с тем что в безумстве предался мудрому

ухищрению; а следовало бы ему сказать: "Словом только творю я то, что хотел",

и не совершать действий, ожидаемых от него. То все попущением Божиим и

творением бесовским случается - всеми подобными делами испытывается наша

православная вера, что тверда она и крепка пребывая подле Господа и не

увлекаема дьяволом, его призрачными чудесами и сатанинскими делами, творимыми

врагами рода человеческого и слугами зла. Бывает же, что некоторые и именем

Господа пророчествуют, как Валаам, и Саул, и Каиафа, и бесов даже изгоняют,

как Иуда и сыны Скевавели. Потому что и на недостойных многократно действует

благодать, как многие свидетельствуют: ибо Валаам всего был чужд - и

праведного жития и веры, но тем не менее явилась в нем благодать для

убеждения других. И Фараон такой же был, но и ему было раскрыто будущее. И

Навуходоносор был законопреступен, но и ему также было открыто будущее многих

поколений, тем свидетельствуя, что многие, имеющие превратные понятия, еще до

пришествия Христа творят знамения не по собственной воле на прельщение людей,

не знающих доброго. Таков был и Симон Волхв, и Менандр, и другие такие же,

из-за которых и было по истине сказано: "Не чудесами прельщать...".

В год 6421 (913). После Олега стал княжить Игорь. В это же время стал

царствовать Константин, сын Леона. И затворились от Игоря древляне по смерти

Олега.

В год 6422 (914). Пошел Игорь на древлян и, победив их, возложил на них дань

больше Олеговой. В тот же год пришел Симеон Болгарский на Царьград и,

заключив мир, вернулся восвояси.

В год 6423 (915). Пришли впервые печенеги на Русскую землю и, заключив мир с

Игорем, пошли к Дунаю. В те же времена пришел Симеон, попленяя Фракию; греки

же послали за печенегами. Когда же печенеги пришли и собрались уже выступить

на Симеона, греческие воеводы рассорились. Печенеги, увидев, что они сами

между собою ссорятся, ушли восвояси, а болгары сразились с греками, и

перебиты были греки. Симеон же захватил город Адрианов, который первоначально

назывался городом Ореста - сына Агамемнона: ибо Орест когда-то купался в трех

реках и избавился тут от своей болезни - оттого и назвал город своим именем.

Впоследствии же его обновил цезарь Адриан и назвал в свое имя Адрианом, мы же

зовем его Адрианом-градом.

В год 6424 (916).

В год 6425 (917).

В год 6426 (918).

В год 6427 (919).

В год 6428 (920). У греков поставлен царь Роман. Игорь же воевал против

печенегов.

В год 6429 (921).

В год 6430 (922).

В год 6431 (923).

В год 6432 (924).

В год 6433 (925).

В год 6434 (926).

В год 6435 (927).

В год 6436 (928).

В год 6437 (929). Пришел Симеон на Царьград, и попленил Фракию и Македонию, и

подошел к Царьграду в великой силе и гордости, и сотворил мир с Романом-

царем, и возвратился восвояси.

В год 6438 (930).

В год 6439 (931).

В год 6440 (932).

В год 6441 (933).

В год 6442 (934). Впервые пришли на Царьград угры и попленили всю Фракию,

Роман заключил мир с уграми.

В год 6444 (936).

В год 6445 (937).

В год 6446 (938).

В год 6447 (939).

В год 6448 (940).

В год 6449 (941). Пошел Игорь на греков. И послали болгары весть царю, что

идут русские на Царьград: 10 тысяч кораблей. И пришли, и подплыли, и стали

воевать страну Вифинскую, и попленили землю по Понтийскому морю до Ираклии и

до Пафлагонской земли, и всю страну Никомидийскую попленили, и Суд весь

пожгли. А кого захватили - одних распинали, в других же, перед собой их

ставя, стреляли, хватали, связывали назад руки и вбивали железные гвозди в

головы. Много же и святых церквей предали огню, монастыри и села пожгли и по

обоим берегам Суда захватили немало богатств. Когда же пришли с востока воины

- Панфир-деместик с сорока тысячами, Фока-патриций с македонянами, Федор-

стратилат с фракийцами, с ними же и сановные бояре, то окружили русь. Русские

же, посовещавшись, вышли против греков с оружием, и в жестоком сражении едва

одолели греки. Русские же к вечеру возвратились к дружине своей и ночью, сев

в ладьи, отплыли. Феофан же встретил их в ладьях с огнем и стал трубами

пускать огонь на ладьи русских. И было видно страшное чудо. Русские же,

увидев пламя, бросились в воду морскую, стремясь спастись, и так оставшиеся

возвратились домой. И, придя в землю свою, поведали - каждый своим - о

происшедшем и о ладейном огне. "Будто молнию небесную, - говорили они, -

имеют у себя греки и, пуская ее, пожгли нас; оттого и не одолели их". Игорь

же, вернувшись, начал собирать множество воинов и послал за море к варягам,

приглашая их на греков, снова собираясь идти на них.

И год 6430 (942). Симеон ходил на хорватов, и победили его хорваты, и умер,

оставив Петра, своего сына, князем над болгарами.

В год 6451 (943). Вновь пришли угры на Царьград и, сотворив мир с Романом,

возвратились восвояси.

В год 6452 (944). Игорь же собрал воинов многих: варягов, русь, и полян, и

словен, и кривичей, и тиверцев, - и нанял печенегов, и заложников у них взял,

- и пошел на греков в ладьях и на конях, стремясь отомстить за себя. Услышав

об этом, корсунцы послали к Роману со словами: "Вот идут русские, без числа

кораблей их, покрыли море корабли". Также и болгары послали весть, говоря:

"Идут русские и наняли себе печенегов". Услышав об этом, царь прислал к Игорю

лучших бояр с мольбою, говоря: "Не ходи, но возьми дань, какую брал Олег,

прибавлю и еще к той дани". Также и к печенегам послал паволоки и много

золота. Игорь же, дойдя до Дуная, созвал дружину, и стал с нею держать совет,

и поведал ей речь цареву. Сказала же дружина Игорева: "Если так говорит царь,

то чего нам еще нужно, - не бившись, взять золото, и серебро, и паволоки?

Разве знает кто - кому одолеть: нам ли, им ли? Или с морем кто в союзе? Не по

земле ведь ходим, но по глубине морской: всем общая смерть". Послушал их

Игорь и повелел печенегам воевать Болгарскую землю, а сам, взяв у греков

золото и паволоки на всех воинов, возвратился назад и пришел к Киеву

восвояси.

В год 6453 (945). Прислали Роман, и Константин, и Стефан послов к Игорю

восстановить прежний мир, Игорь же говорил с ними о мире. И послал Игорь

мужей своих к Роману. Роман же созвал бояр и сановников. И привели русских

послов, и велели им говорить и записывать речи тех и других на хартию.

"Список с договора, заключенного при царях Романе, Константине и Стефане,

христолюбивых владыках. Мы - от рода русского послы и купцы, Ивор, посол

Игоря, великого князя русского, и общие послы: Вуефаст от Святослава, сына

Игоря; Искусеви от княгини Ольги; Слуды от Игоря, племянник Игорев; Улеб от

Володислава; Каницар от Предславы; Шихберн Сфандр от жены Улеба; Прастен

Тудоров; Либиар Фастов; Грим Сфирьков; Прастен Акун, племянник Игорев; Кары

Тудков; Каршев Тудоров; Егри Евлисков; Воист Войков; Истр Аминодов; Прастен

Бернов; Явтяг Гунарев; Шибрид Алдан; Кол Клеков; Стегги Етонов; Сфирка...;

Алвад Гудов; Фудри Туадов; Мутур Утин; купцы Адунь, Адулб, Иггивлад, Улеб,

Фрутан, Гомол, Куци, Емиг, Туробид, Фуростен, Бруны, Роальд, Гунастр,

Фрастен, Игелд, Турберн, Моне, Руальд, Свень, Стир, Алдан, Тилен, Апубексарь,

Вузлев, Синко, Борич, посланные от Игоря, великого князя русского, и от

всякого княжья, и от всех людей Русской земли. И им поручено возобновить

старый мир, нарушенный уже много лет ненавидящим добро и враждолюбцем

дьяволом, и утвердить любовь между греками и русскими.

Великий князь наш Игорь, и бояре его, и люди все русские послали нас к

Роману, Константину и Стефану, к великим царям греческим, заключить союз

любви с самими царями, со всем боярством и со всеми людьми греческими на все

годы, пока сияет солнце и весь мир стоит. А кто с русской стороны замыслит

разрушить эту любовь, то пусть те из них, которые приняли крещение, получат

возмездие от Бога вседержителя, осуждение на погибель в загробной жизни, а те

из них, которые не крещены, да не имеют помощи ни от Бога, ни от Перуна, да

не защитятся они собственными щитами, и да погибнут они от мечей своих, от

стрел и от иного своего оружия, и да будут рабами во всю свою загробную

жизнь.

А великий князь русский и бояре его пусть посылают в Греческую землю к

великим царям греческим корабли, сколько хотят, с послами и с купцами, как

это установлено для них. Раньше приносили послы золотые печати, а купцы

серебряные; ныне же повелел князь ваш посылать грамоты к нам, царям; те послы

и гости, которые будут посылаться ими, пусть приносят грамоту, так написав

ее: послал столько-то кораблей, чтобы из этих грамот мы узнали, что пришли

они с миром. Если же придут без грамоты и окажутся в руках наших, то мы будем

содержать их под надзором, пока не возвестим князю вашему. Если же не дадутся

нам и сопротивятся, то убьем их, и пусть не взыщется смерть их от князя

вашего. Если же, убежав, вернутся в Русь, то напишем мы князю вашему, и пусть

делают что хотят, Если же русские придут не для торговли, то пусть не берут

месячины. Пусть накажет князь своим послам и приходящим сюда русским, чтобы

не творили бесчинств в селах и в стране нашей. И, когда придут, пусть живут у

церкви святого Мамонта, и тогда пошлем мы, цари, чтобы переписали имена ваши,

и пусть возьмут месячину - послы посольскую, а купцы месячину, сперва те, кто

от города Киева, затем из Чернигова, и из Переяславля, и из прочих городов.

Да входят они в город через одни только ворота в сопровождении царева мужа

без оружия, человек по 50, и торгуют сколько им нужно, и выходят назад; муж

же наш царский да охраняет их, так что если кто из русских или греков

сотворит неправо, то пусть рассудит то дело. Когда же русские входят в город,

то пусть не творят вреда и не имеют права покупать паволоки дороже, чем по 50

золотников; и если кто купит тех паволок, то пусть показывает цареву мужу, а

тот наложит печати и даст им. И те русские, которые отправляются отсюда,

пусть берут от нас все необходимое: пищу на дорогу и что необходимо ладьям,

как это было установлено раньше, и да возвращаются в безопасности в страну

свою, а у святого Мамонта зимовать да не имеют права.

Если убежит челядин у русских, то пусть придут за ним в страну царства

нашего, и если окажется у святого Мамонта, то пусть возьмут его; если же не

найдется, то пусть клянутся наши русские христиане по их вере, а нехристиане

по закону своему, и пусть тогда возьмут от нас цену свою, как установлено

было прежде, - по 2 паволоки за челядина.

Если же кто из челядинов наших царских или города нашего, или иных городов

убежит к вам и захватит с собой что-нибудь, то пусть опять вернут его; а если

то, что он принес, будет все цело, то возьмут от него два золотника за

поимку.

Если же кто покусится из русских взять что-либо у наших царских людей, то

тот, кто сделает это, пусть будет сурово наказан; если уже возьмет, пусть

заплатит вдвойне; и если сделает то же грек русскому, да получит то же

наказание, какое получил и тот.

Если же случится украсть что-нибудь русскому у греков или греку у русских, то

следует возвратить не только украденное, но и цену украденного; если же

окажется, что украденное уже продано, да вернет цену его вдвойне и будет

наказан по закону греческому и по уставу и по закону русскому.

Сколько бы пленников христиан наших подданных ни привели русские, то за юношу

или девицу добрую пусть наши дают 10 золотников и берут их, если же среднего

возраста, то пусть дадут им 8 золотников и возьмут его; если же будет старик

или ребенок, то пусть дадут за него 5 золотников.

Если окажутся русские в рабстве у греков, то, если они будут пленники, пусть

выкупают их русские по 10 золотников; если же окажется, что они куплены

греком, то следует ему поклясться на кресте и взять свою цену - сколько он

дал за пленника.

И о Корсунской стране. Да не имеет права князь русский воевать в тех странах,

во всех городах той земли, и та страна да не покоряется вам, но когда

попросит у нас воинов князь русский, чтобы воевать, - дам ему, сколько ему

будет нужно.

И о том: если найдут русские корабль греческий, выкинутый где-нибудь на

берег, да не причинят ему ущерба. Если же кто-нибудь возьмет из него что-

либо, или обратит кого-нибудь из него в рабство, или убьет, то будет

подлежать суду по закону русскому и греческому.

Если же застанут русские корсунцев в устье Днепра за ловлей рыбы, да не

причинят им никакого зла.

И да не имеют права русские зимовать в устье Днепра, в Белобережье и у

святого Елферья; но с наступлением осени пусть отправляются по домам в Русь.

И об этих: если придут черные болгары и станут воевать в Корсунской стране,

то приказываем князю русскому, чтобы не пускал их, иначе причинят ущерб и его

стране.

Если же будет совершено злодеяние кем-нибудь из греков - наших царских

подданных, - да не имеете права наказывать их, но по нашему царскому

повелению пусть получит тот наказание в меру своего проступка.

Если убьет наш подданный русского или русский нашего подданного, то да

задержат убийцу родственники убитого, и да убьют его.

Если же убежит убийца и скроется, а будет у него имущество, то пусть

родственники убитого возьмут имущество его; если же убийца окажется неимущим

и также скроется, то пусть ищут его, пока не найдется, а когда найдется, да

будет убит.

Если же ударит мечом, или копьем, или иным каким-либо оружием русский грека

или грек русского, то за то беззаконие пусть заплатит виновный 5 литр серебра

по закону русскому; если же окажется неимущим, то пусть продадут у него все,

что только можно, так что даже и одежды, в которых он ходит, и те пусть с

него снимут, а о недостающем пусть принесет клятву по своей вере, что не

имеет ничего, и только тогда пусть будет отпущен.

Если же пожелаем мы, цари, у вас воинов против наших противников, да напишем

о том великому князю вашему, и вышлет он нам столько их, сколько пожелаем: и

отсюда узнают в иных странах, какую любовь имеют между собой греки и русские.

Мы же договор этот написали на двух хартиях, и одна хартия хранится у нас,

царей, - на ней есть крест и имена наши написаны, а на другой - имена послов

и купцов ваших. А когда послы наши царские выедут, - пусть проводят их к

великому князю русскому Игорю и к его людям; и те, приняв хартию, поклянутся

истинно соблюдать то, о чем мы договорились и о чем написали на хартии этой,

на которой написаны имена наши.

Мы же, те из нас, кто крещен, в соборной церкви клялись церковью святого Ильи

в предлежании честного креста и хартии этой соблюдать все, что в ней

написано, и не нарушать из нее ничего; а если нарушит это кто-либо из нашей

страны - князь ли или иной кто, крещеный или некрещеный, - да не получит он

помощи от Бога, да будет он рабом в загробной жизни своей и да будет заклан

собственным оружием.

А некрещеные русские кладут свои щиты и обнаженные мечи, обручи и иное

оружие, чтобы поклясться, что все, что написано в хартии этой, будет

соблюдаться Игорем, и всеми боярами, и всеми людьми Русской страны во все

будущие годы и всегда.

Если же кто-нибудь из князей или из людей русских, христиан или нехристиан,

нарушит то, что написано в хартии этой, - да будет достоин умереть от своего

оружия и да будет проклят от Бога и от Перуна за то, что нарушил свою клятву.

И если на благо Игорь, великий князь, сохранит любовь эту верную, да не

нарушится она до тех пор, пока солнце сияет и весь мир стоит, в нынешние

времена и во все будущие".

Послы, посланные Игорем, вернулись к нему с послами греческими и поведали ему

все речи царя Романа. Игорь же призвал греческих послов и спросил их:

"Скажите, что наказал вам царь?". И сказали послы царя: "Вот послал нас царь,

обрадованный миром, хочет он иметь мир и любовь с князем русским. Твои послы

приводили к присяге наших царей, а нас послали привести к присяге тебя и

твоих мужей". Обещал Игорь сделать так. На следующий день призвал Игорь

послов и пришел на холм, где стоял Перун; и сложили оружие свое, и щиты, и

золото, и присягали Игорь и люди его - сколько было язычников между русскими.

А христиан русских приводили к присяге в церкви святого Ильи, что стоит над

Ручьем в конце Пасынчей беседы и Хазар, - это была соборная церковь, так как

много было христиан - варягов. Игорь же, утвердив мир с греками, отпустил

послов, одарив их мехами, рабами и воском, и отпустил их; послы же пришли к

царю и поведали ему все речи Игоря, и о любви его к грекам.

Игорь же начал княжить в Киеве, мир имея ко всем странам. И пришла осень, и

стал он замышлять пойти на древлян, желая взять с них еще большую дань.

В год 6453 (945). В тот год сказала дружина Игорю: "Отроки Свенельда

изоделись оружием и одеждой, а мы наги. Пойдем, князь, с нами за данью, и

себе добудешь, и нам". И послушал их Игорь - пошел к древлянам за данью и

прибавил к прежней дани новую, и творили насилие над ними мужи его. Взяв

дань, пошел он в свой город. Когда же шел он назад, - поразмыслив, сказал

своей дружине: "Идите с данью домой, а я возвращусь и похожу еще". И отпустил

дружину свою домой, а сам с малой частью дружины вернулся, желая большего

богатства. Древляне же, услышав, что идет снова, держали совет с князем своим

Малом: "Если повадится волк к овцам, то вынесет все стадо, пока не убьют его;

так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит". И послали к нему,

говоря: "Зачем идешь опять? Забрал уже всю дань". И не послушал их Игорь; и

древляне, выйдя из города Искоростеня, убили Игоря и дружинников его, так как

было их мало. И погребен был Игорь, и есть могила его у Искоростеня в

Деревской земле и до сего времени.

Ольга же была в Киеве с сыном своим, ребенком Святославом, и кормилец его был

Асмуд, а воевода Свенельд - отец Мстиши. Сказали же древляне: "Вот убили мы

князя русского; возьмем жену его Ольгу за князя нашего Мала и Святослава

возьмем и сделаем ему, что захотим". И послали древляне лучших мужей своих,

числом двадцать, в ладье к Ольге, и пристали в ладье под Боричевым. Ведь вода

тогда текла возле Киевской горы, а люди сидели не на Подоле, но на горе.

Город же Киев был там, где ныне двор Гордяты и Никифора, а княжеский двор был

в городе, где ныне двор Воротислава и Чудина, а место для ловли птиц было вне

города; был вне города и другой двор, где стоит сейчас двор доместика, позади

церкви святой Богородицы; над горою был теремной двор - был там каменный

терем. И поведали Ольге, что пришли древляне, и призвала их Ольга к себе, и

сказала им: "Гости добрые пришли". И ответили древляне: "Пришли, княгиня". И

сказала им Ольга: "Так говорите же, зачем пришли сюда?". Ответили же

древляне: "Послала нас Деревская земля с такими словами: "Мужа твоего мы

убили, так как муж твой, как волк, расхищал и грабил, а наши князья хорошие,

потому что берегут Деревскую землю, - пойди замуж за князя нашего за Мала"".

Было ведь имя ему Мал, князю древлянскому. Сказала же им Ольга: "Любезна мне

речь ваша, - мужа моего мне уже не воскресить; но хочу воздать вам завтра

честь перед людьми своими; ныне же идите к своей ладье и ложитесь в ладью,

величаясь, а утром я пошлю за вами, а вы говорите: "Не едем на конях, ни пеши

не пойдем, но понесите нас в ладье", - и вознесут вас в ладье", и отпустила

их к ладье. Ольга же приказала выкопать яму великую и глубокую на теремном

дворе, вне града, На следующее утро, сидя в тереме, послала Ольга за гостями,

и пришли к ним, и сказали: "Зовет вас Ольга для чести великой". Они же

ответили: "Не едем ни на конях, ни на возах и пеши не идем, но понесите нас в

ладье". И ответили киевляне: "Нам неволя; князь наш убит, а княгиня наша

хочет за вашего князя", - и понесли их в ладье. Они же сидели, величаясь,

избоченившись и в великих нагрудных бляхах. И принесли их на двор к Ольге, и

как несли, так и сбросили их вместе с ладьей в яму. И, склонившись к яме,

спросила их Ольга: "Хороша ли вам честь?". Они же ответили: "Горше нам

Игоревой смерти". И повелела засыпать их живыми; и засыпали их.

И послала Ольга к древлянам, и сказала им: "Если вправду меня просите, то

пришлите лучших мужей, чтобы с великой честью пойти за вашего князя, иначе не

пустят меня киевские люди". Услышав об этом, древляне избрали лучших мужей,

управлявших Деревскою землею, и прислали за ней. Когда же древляне пришли,

Ольга приказала приготовить баню, говоря им так: "Вымывшись, придите ко мне".

И натопили баню, и вошли в нее древляне, и стали мыться; и заперли за ними

баню, и повелела Ольга зажечь ее от дверей, и тут сгорели все.

И послала к древлянам со словами: "Вот уже иду к вам, приготовьте меды многие

в городе, где убили мужа моего, да поплачусь на могиле его и сотворю тризну

по своем муже". Они же, услышав об этом, свезли множество меда и заварили

его. Ольга же, взяв с собою небольшую дружину, отправилась налегке, пришла к

могиле своего мужа и оплакала его. И повелела людям своим насыпать высокий

холм могильный, и, когда насыпали, приказала совершать тризну. После того

сели древляне пить, и приказала Ольга отрокам своим прислуживать им. И

сказали древляне Ольге: "Где дружина наша, которую послали за тобой?". Она же

ответила: "Идут за мною с дружиною мужа моего". И когда опьянели древляне,

велела отрокам своим пить в их честь, а сама отошла недалеко и приказала

дружине рубить древлян, и иссекли их 5000. А Ольга вернулась в Киев и собрала

войско на оставшихся.

Начало княжения Святослава, сына Игорева. В год 6454 (946). Ольга с сыном

своим Святославом собрала много храбрых воинов и пошла на Деревскую землю. И

вышли древляне против нее. И когда сошлись оба войска для схватки, Святослав

бросил копьем в древлян, и копье пролетело между ушей коня и ударило коня по

ногам, ибо был Святослав еще ребенок. И сказали Свенельд и Асмуд: "Князь уже

начал; последуем, дружина, за князем". И победили древлян. Древляне же побежали

и затворились в своих городах. Ольга же устремилась с сыном своим к городу

Искоростеню, так как те убили ее мужа, и стала с сыном своим около города, а

древляне затворились в городе и стойко оборонялись из города, ибо знали, что,

убив князя, не на что им надеяться. И стояла Ольга все лето и не могла взять

города, и замыслила так: послала она к городу со словами: "До чего хотите

досидеться? Ведь все ваши города уже сдались мне и согласились на дань и уже

возделывают свои нивы и земли; а вы, отказываясь платить дань, собираетесь

умереть с голода". Древляне же ответили: "Мы бы рады платить дань, но ведь ты

хочешь мстить за мужа своего". Сказала же им Ольга, что-де "я уже мстила за

обиду своего мужа, когда приходили вы к Киеву, и во второй раз, а в третий -

когда устроила тризну по своем муже. Больше уже не хочу мстить, - хочу только

взять с вас небольшую дань и, заключив с вами мир, уйду прочь". Древляне же

спросили: "Что хочешь от нас? Мы рады дать тебе мед и меха". Она же сказала:

"Нет у вас теперь ни меду, ни мехов, поэтому прошу у вас немного: дайте мне от

каждого двора по три голубя да по три воробья. Я ведь не хочу возложить на вас

тяжкой дани, как муж мой, поэтому-то и прошу у вас мало. Вы же изнемогли в

осаде, оттого и прошу у вас этой малости". Древляне же, обрадовавшись, собрали

от двора по три голубя и по три воробья и послали к Ольге с поклоном. Ольга же

сказала им: "Вот вы и покорились уже мне и моему дитяти, - идите в город, а я

завтра отступлю от него и пойду в свой город". Древляне же с радостью вошли в

город и поведали обо всем людям, и обрадовались люди в городе. Ольга же, раздав

воинам - кому по голубю, кому по воробью, приказала привязывать каждому голубю

и воробью трут, завертывая его в небольшие платочки и прикрепляя ниткой к

каждому. И, когда стало смеркаться, приказала Ольга своим воинам пустить

голубей и воробьев. Голуби же и воробьи полетели в свои гнезда: голуби в

голубятни, а воробьи под стрехи, и так загорелись - где голубятни, где клети,

где сараи и сеновалы, и не было двора, где бы не горело, и нельзя было гасить,

так как сразу загорелись все дворы. И побежали люди из города, и приказала

Ольга воинам своим хватать их. А как взяла город и сожгла его, городских же

старейшин забрала в плен, а прочих людей убила, а иных отдала в рабство мужам

своим, а остальных оставила платить дань.

И возложила на них тяжкую дань: две части дани шли в Киев, а третья в

Вышгород Ольге, ибо был Вышгород городом Ольгиным. И пошла Ольга с сыном

своим и с дружиной по Древлянской земле, устанавливая дани и налоги; и

сохранились места ее стоянок и места для охоты. И пришла в город свой Киев с

сыном своим Святославом, и пробыла здесь год.

В год 6455 (947). Отправилась Ольга к Новгороду и установила по Мсте погосты

и дани и по Луге - оброки и дани, и ловища ее сохранились по всей земле, и

есть свидетельства о ней, и места ее и погосты, а сани ее стоят в Пскове и

поныне, и по Днепру есть места ее для ловли птиц, и по Десне, и сохранилось

село ее Ольжичи до сих пор. И так, установив все, возвратилась к сыну своему

в Киев, и там пребывала с ним в любви.

В год 6456 (948).

В год 6457 (949).

В год 6458 (950).

В год 6459 (951).

В год 6460 (952).

В год 6461 (953).

В год 6462 (954).

В год 6463 (955). Отправилась Ольга в Греческую землю и пришла к Царьграду. И

был тогда царь Константин, сын Льва, и пришла к нему Ольга, и, увидев, что

она очень красива лицом и разумна, подивился царь ее разуму, беседуя с нею, и

сказал ей: "Достойна ты царствовать с нами в столице нашей". Она же,

поразмыслив, ответила царю: "Я язычница; если хочешь крестить меня, то крести

меня сам - иначе не крещусь". И крестил ее царь с патриархом. Просветившись

же, она радовалась душой и телом; и наставил ее патриарх в вере, и сказал ей:

"Благословенна ты в женах русских, так как возлюбила свет и оставила тьму.

Благословят тебя сыны русские до последних поколений внуков твоих". И дал ей

заповеди о церковном уставе, и о молитве, и о посте, и о милостыне, и о

соблюдении чистоты телесной. Она же, склонив голову, стояла, внимая учению,

как губка напояемая; и поклонилась патриарху со словами: "Молитвами твоими,

владыка, пусть буду сохранена от сетей дьявольских". И было наречено ей в

крещении имя Елена, как и древней царице - матери Константина Великого. И

благословил ее патриарх, и отпустил. После крещения призвал ее царь и сказал

ей: "Хочу взять тебя в жены". Она же ответила: "Как ты хочешь взять меня,

когда сам крестил меня и назвал дочерью? А у христиан не разрешается это - ты

сам знаешь". И сказал ей царь: "Перехитрила ты меня, Ольга". И дал ей

многочисленные дары - золото, и серебро, и паволоки, и сосуды различные; и

отпустил ее, назвав своею дочерью. Она же, собравшись домой, пришла к

патриарху, и попросила у него благословения дому, и сказала ему: "Люди мои и

сын мой язычники, - да сохранит меня Бог от всякого зла". И сказал патриарх:

"Чадо верное! В Христа ты крестилась и в Христа облеклась, и Христос сохранит

тебя, как сохранил Еноха во времена праотцев, а затем Ноя в ковчеге, Авраама

от Авимелеха, Лота от содомлян, Моисея от фараона, Давида от Саула, трех

отроков от печи, Даниила от зверей, - так и тебя избавит он от козней дьявола

и от сетей его". И благословил ее патриарх, и отправилась она с миром в свою

землю, и пришла в Киев. Произошло это, как при Соломоне: пришла царица

эфиопская к Соломону, стремясь услышать премудрость Соломона, и увидела

великую мудрость и чудеса: так же и эта блаженная Ольга искала настоящей

божественной мудрости, но та (царица эфиопская) - человеческой, а эта -

Божьей. "Ибо ищущие мудрости найдут". "Премудрость на улицах возглашает, на

путях возвышает голос свой, на городских стенах проповедует, в городских

воротах громко говорит: доколе невежды будут любить невежество...". Эта же

блаженная Ольга с малых лет искала мудростью, что есть самое лучшее в свете

этом, и нашла многоценный жемчуг - Христа. Ибо сказал Соломон: "Желание

благоверных приятно для души"; и: "Склонишь сердце твое к размышлению";

"Любящих меня я люблю, и ищущие меня найдут меня". Господь сказал:

"Приходящего ко мне не изгоню вон".

Эта же Ольга пришла в Киев, и прислал к ней греческий царь послов со словами:

"Много даров я дал тебе. Ты ведь говорила мне: когда возвращусь в Русь, много

даров пришлю тебе: челядь, воск, и меха, и воинов в помощь". Отвечала Ольга

через послов: "Если ты так же постоишь у меня в Почайне, как я в Суду, то

тогда дам тебе". И отпустила послов с этими словами.

Жила же Ольга вместе с сыном своим Святославом и учила его принять крещение,

но он и не думал прислушаться к этому; но если кто собирался креститься, то

не запрещал, а только насмехался над тем. "Ибо для неверующих вера

христианская юродство есть"; "Ибо не знают, не разумеют те, кто ходят во

тьме", и не ведают славы Господней; "Огрубели сердца их, с трудом уши их

слышат, а очи видят". Ибо сказал Соломон: "Дела нечестивых далеки от разума";

"Потому что звал вас и не послушались меня, обратился к вам, и не внимали, но

отвергли мои советы и обличений моих не приняли"; "Возненавидели премудрость,

а страха Божьего не избрали для себя, не захотели принять советов моих,

презрели обличения мои". Так и Ольга часто говорила: "Я познала Бога, сын

мой, и радуюсь; если и ты познаешь - тоже станешь радоваться". Он же не

внимал тому, говоря: "Как мне одному принять иную веру? А дружина моя станет

насмехаться". Она же сказала ему: "Если ты крестишься, то и все сделают то

же". Он же не послушался матери, продолжая жить по языческим обычаям, не

зная, что кто матери не послушает - в беду впадет, как сказано: "Если кто

отца или матери не послушает, то смерть примет". Святослав же притом гневался

на мать, Соломон же сказал: "Поучающий злых наживет себе беды, обличающего же

нечестивого самого оскорбят; ибо обличения для нечестивых, как язвы. Не

обличай злых, чтобы не возненавидели тебя". Однако Ольга любила своего сына

Святослава и говаривала: "Да будет воля Божья; если захочет Бог помиловать

род мой и землю Русскую, то вложит им в сердце то же желание обратиться к

Богу, что даровал и мне". И, говоря так, молилась за сына и за людей всякую

ночь и день, воспитывая сына до его возмужалости и до его совершеннолетия.

В год 6464 (956).

В год 6465 (957).

В год 6466 (958).

В год 6467 (959).

В год 6468 (960).

В год 6469 (961).

В год 6470 (962).

В год 6471 (963).

В год 6472 (964). Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много

воинов храбрых, и быстрым был, словно пардус, и много воевал. В походах же не

возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину,

или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел; не имел он шатра, но

спал, постилая потник с седлом в головах, - такими же были и все остальные

его воины, И посылал в иные земли со словами: "Хочу на вас идти". И пошел на

Оку реку и на Волгу, и встретил вятичей, и сказал вятичам: "Кому дань

даете?". Они же ответили: "Хазарам - по щелягу с сохи даем".

В год 6473 (965). Пошел Святослав на хазар. Услышав же, хазары вышли

навстречу во главе со своим князем Каганом и сошлись биться, и в битве одолел

Святослав хазар, и столицу их и Белую Вежу взял. И победил ясов и касогов.

В год 6474 (966). Вятичей победил Святослав и дань на них возложил.

В год 6475 (967). Пошел Святослав на Дунай на болгар. И бились обе стороны, и

одолел Святослав болгар, и взял городов их 80 по Дунаю, и сел княжить там в

Переяславце, беря дань с греков.

В год 6476 (968). Пришли впервые печенеги на Русскую землю, а Святослав был

тогда в Переяславце, и заперлась Ольга со своими внуками - Ярополком, Олегом

и Владимиром в городе Киеве. И осадили печенеги город силою великой: было их

бесчисленное множество вокруг города, и нельзя было ни выйти из города, ни

вести послать, и изнемогали люди от голода и жажды. И собрались люди той

стороны Днепра в ладьях, и стояли на том берегу, и нельзя было никому из них

пробраться в Киев, ни из города к ним. И стали тужить люди в городе, и

сказали: "Нет ли кого, кто бы смог перебраться на ту сторону и сказать им:

если не подступите утром к городу, - сдадимся печенегам". И сказал один

отрок: "Я проберусь", и ответили ему: "Иди". Он же вышел из города, держа

уздечку, и побежал через стоянку печенегов, спрашивая их: "Не видел ли кто-

нибудь коня?". Ибо знал он по-печенежски, и его принимали за своего, И когда

приблизился он к реке, то, скинув одежду, бросился в Днепр и поплыл, Увидев

это, печенеги кинулись за ним, стреляли в него, но не смогли ему ничего

сделать, На том берегу заметили это, подъехали к нему в ладье, взяли его в

ладью и привезли его к дружине. И сказал им отрок: "Если не подойдете завтра

к городу, то люди сдадутся печенегам". Воевода же их, по имени Претич,

сказал: "Пойдем завтра в ладьях и, захватив княгиню и княжичей, умчим на этот

берег. Если же не сделаем этого, то погубит нас Святослав". И на следующее

утро, близко к рассвету, сели в ладьи и громко затрубили, а люди в городе

закричали. Печенеги же решили, что пришел князь, и побежали от города

врассыпную. И вышла Ольга с внуками и людьми к ладьям. Печенежский же князь,

увидев это, возвратился один к воеводе Претичу и спросил: "Кто это пришел?",

А тот ответил ему: "Люди той стороны (Днепра)", Печенежский князь спросил: "А

ты не князь ли?". Претич же ответил: "Я муж его, пришел с передовым отрядом,

а за мною идет войско с самим князем: бесчисленное их множество". Так сказал

он, чтобы их припугнуть. Князь же печенежский сказал Претичу: "Будь мне

другом". Тот ответил: "Так и сделаю". И подали они друг другу руки, и дал

печенежский князь Претичу коня, саблю и стрелы. Тот же дал ему кольчугу, щит

и меч. И отступили печенеги от города, и нельзя было коня напоить: стояли

печенеги на Лыбеди. И послали киевляне к Святославу со словами: "Ты, князь,

ищешь чужой земли и о ней заботишься, а свою покинул, а нас чуть было не

взяли печенеги, и мать твою, и детей твоих. Если не придешь и не защитишь

нас, то возьмут-таки нас. Неужели не жаль тебе своей отчины, старой матери,

детей своих?". Услышав это, Святослав с дружиною быстро сел на коней и

вернулся в Киев; приветствовал мать свою и детей и сокрушался о перенесенном

от печенегов. И собрал воинов, и прогнал печенегов в степь, и наступил мир.

В год 6477 (969). Сказал Святослав матери своей и боярам своим: "Не любо мне

сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае - ибо там середина земли

моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли - золото, паволоки, вина,

различные плоды, из Чехии и из Венгрии серебро и кони, из Руси же меха и

воск, мед и рабы". Отвечала ему Ольга: "Видишь - я больна; куда хочешь уйти

от меня?" - ибо она уже разболелась. И сказала: "Когда похоронишь меня, -

отправляйся куда захочешь", Через три дня Ольга умерла, и плакали по ней

плачем великим сын ее, и внуки ее, и все люди, и понесли, и похоронили ее на

выбранном месте, Ольга же завещала не совершать по ней тризны, так как имела

при себе священника - тот и похоронил блаженную Ольгу.

Была она предвозвестницей христианской земле, как денница перед солнцем, как

заря перед рассветом. Она ведь сияла, как луна в ночи; так и она светилась

среди язычников, как жемчуг в грязи; были тогда люди загрязнены грехами, не

омыты святым крещением. Эта же омылась в святой купели, и сбросила с себя

греховные одежды первого человека Адама, и облеклась в нового Адама, то есть

в Христа. Мы же взываем к ней: "Радуйся, русское познание Бога, начало нашего

с ним примирения". Она первая из русских вошла в царство небесное, ее и

восхваляют сыны русские - свою начинательницу, ибо и по смерти молится она

Богу за Русь. Ведь души праведных не умирают; как сказал Соломон: "Радуется

народ похваляемому праведнику"; память праведника бессмертна, так как

признается он и Богом и людьми. Здесь же ее все люди прославляют, видя, что

она лежит много лет, не тронутая тлением; ибо сказал пророк: "Прославляющих

меня прославлю". О таких ведь Давид сказал: "В вечной памяти будет праведник,

не убоится дурной молвы; готово сердце его уповать на Господа; утверждено

сердце его и не дрогнет". Соломон же сказал: "Праведники живут вовеки;

награда им от Господа и попечение о них у Всевышнего. Посему получат они

царство красоты и венец доброты от руки Господа, ибо он покроет их десницею и

защитит их мышцею". Защитил ведь он и эту блаженную Ольгу от врага и

супостата - дьявола.

В год 6478 (970). Святослав посадил Ярополка в Киеве, а Олега у древлян. В то

время пришли новгородцы, прося себе князя: "Если не пойдете к нам, то сами

добудем себе князя". И сказал им Святослав: "А кто бы пошел к вам?". И

отказались Ярополк и Олег. И сказал Добрыня: "Просите Владимира". Владимир же

был от Малуши - ключницы Ольгиной. Малуша же была сестра Добрыни; отец же им

был Малк Любечанин, и приходился Добрыня дядей Владимиру. И сказали

новгородцы Святославу: "Дай нам Владимира", Он же ответил им: "Вот он вам". И

взяли к себе новгородцы Владимира, и пошел Владимир с Добрынею, своим дядей,

в Новгород, а Святослав в Переяславец.

В год 6479 (971). Пришел Святослав в Переяславец, и затворились болгары в

городе. И вышли болгары на битву со Святославом, и была сеча велика, и стали

одолевать болгары. И сказал Святослав своим воинам: "Здесь нам и умереть;

постоим же мужественно, братья и дружина!". И к вечеру одолел Святослав, и

взял город приступом, и послал к грекам со словами: "Хочу идти на вас и взять

столицу вашу, как и этот город". И сказали греки: "Невмоготу нам

сопротивляться вам, так возьми с нас дань и на всю свою дружину и скажи,

сколько вас, и дадим мы по числу дружинников твоих". Так говорили греки,

обманывая русских, ибо греки лживы и до наших дней. И сказал им Святослав:

"Нас двадцать тысяч", и прибавил десять тысяч: ибо было русских всего десять

тысяч. И выставили греки против Святослава сто тысяч, и не дали дани. И пошел

Святослав на греков, и вышли те против русских. Когда же русские увидели их -

сильно испугались такого великого множества воинов, но сказал Святослав: "Нам

некуда уже деться, хотим мы или не хотим - должны сражаться. Так не посрамим

земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвым не ведом позор. Если же

побежим - позор нам будет. Так не побежим же, но станем крепко, а я пойду

впереди вас: если моя голова ляжет, то о своих сами позаботьтесь". И ответили

воины: "Где твоя голова ляжет, там и свои головы сложим". И исполчились

русские, и была жестокая сеча, и одолел Святослав, а греки бежали. И пошел

Святослав к столице, воюя и разбивая города, что стоят и доныне пусты. И

созвал царь бояр своих в палату, и сказал им: "Что нам делать: не можем ведь

ему сопротивляться?". И сказали ему бояре: "Пошли к нему дары; испытаем его:

любит ли он золото или паволоки?". И послал к нему золото и паволоки с мудрым

мужем, наказав ему: "Следи за его видом, и лицом, и мыслями". Он же, взяв

дары, пришел к Святославу. И поведали Святославу, что пришли греки с

поклоном, И сказал он: "Введите их сюда". Те вошли, и поклонились ему, и

положили перед ним золото и паволоки. И сказал Святослав своим отрокам,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9