p align="left">Формирование йоги как целостной философской системы было завершено в начале новой эры. Великий индийский мудрец, йог и учитель Патанджали обобщил все имеющиеся о йоге знания в философском трактате «Йога-сутры». Труд индийского философа является не только теоретической подборкой, но и пособием по практической йоге. Кроме того, «Йога-сутры» прошли долгий путь с древности до наших дней. На сегодняшний день это наиболее содержательный трактат о философии йоги, древнейший из известных. В своем исследовании философской составляющей йоги автор использовал переведенные на русский язык «Йога-сутры» и комментарии к ним.

Центральным звеном «Йога-сутр» является идея освобождения от страданий как духовного пути, представляющая, по йоге, смысл пребывания человека на земле. В основе освобождения лежит понимание природы человека как единства Духа и Материи. По йоге Патанджали, человеческий разум - это фундаментальная причина всех душевных и физических страданий. Человек видит реальность «глазами разума», и это приводит к неизбежным разочарованиям, страданиям, но когда он постигает духовную мудрость, то разум отождествляет себя со всем, что его окружает, соответственно, человек начинает видеть «глазами души», ощущая радость и гармонию бытия материального мира.

Патанджали, полагавший, что связь сознания с физическим телом очевидна, разрабатывал философию йоги, в том числе, с учетом техник, влияющих на физическую оболочку человека (выполнение асан). Однако основное внимание уделялось все же философскому аспекту. Именно удержание спокойствия ума и истинного Я, то есть, стремления к духовному освобождению, является конечным смыслом человеческого существования.

Идеи йоги получили распространение во всех ортодоксальных индийских философских школах, а также в джайнизме, буддизме, сикхизме, даосизме, и это - не считая множества ветвей самой йоги, выросших из ее классической формы.

В период активной колонизации Востока европейскими странами философия йоги стала популярна на Западе. Многие ученые Европы, Америки и России ознакомились с основами ее учения. В Индии йога развивается, получив огромное признание благодаря деятельности ее последователей - выдающихся мыслителей. Наиболее известные из них - Рамакришна (1836-1886 гг.), Вивекананда (1869-1902 гг.), а также Ауробиндо Гхош (1872-1950 гг.). Классическая философия йоги на Западе практически не модифицировалась, но в двадцатом веке все изменилось, и не в лучшую сторону.

Выводы автора

Печален сегодняшний результат многовекового шествия йоги по миру. Очевидно, что произошедшая на протяжении двадцатого века перестройка общечеловеческих ценностей и морали привела к необратимым изменениям в духовном мире человечества. Современные представления о йоге в корне отличаются от тех, что господствовали столетиями - огромное учение, являющее собой целостную философскую систему, расколото надвое. Досаден не сам факт разделения, а то, что философская составляющая йоги отвергнута и забыта. На вопрос о смысле йоги все чаще можно услышать, что «это слишком сложно для меня». Говоря это, люди все же усердно делают асаны, пытаются медитировать, но не понимают значения своих действий. Выполнение физических упражнений не является целью, ведь они служат всего лишь «трамплином» на пути самосовершенствования, первой ступенькой на лестнице обретения гармонии.

Автор полагает, что поверхностное и безразличное отношение к столь сложной и уникальной по своему воздействию системе, прошедшей испытание временем, недопустимо. Причина неуважения и нежелания познать «душу» йоги говорит о том, что современный человек не хочет или боится познать самого себя. А ведь со времен Сократа именно это знание считается высшим.

Необходимо осваивать учение йоги активнее и серьезнее, чем раньше. Это должно выражаться, прежде всего, в изменении отношения к философской стороне учения. Без знания мировоззрения, основных правил этики и психологии йоги отпадает смысл ее практики. Никакая асана не научит мудрости и не освободит от страданий без приложения значительных духовных усилий. Если человек хочет обрести свободу от материального мира и открыть в себе новый гармоничный мир, основанный на духовности, он должен, прежде всего, познать себя. И лучшим методом самопознания может стать йога во всей ее сложности и красоте.

Список использованной литературы

1. Кристенсен Э. Йога для всех: путь к здоровью. - М.: Изд-во Эксмо, 2006.

2. Тайны жизненной энергии/Подгот. текста В.В. Петрова. - Мн.: Литература, 1997.

3. http://www.philosofia.ru/yoga/indian/

4. http://www.philosophy.ru/library/asiatica/indica/edu/01/08.html

5. http://www.psylib.ukrweb.net/books/tzibo01/txt01.html

Концептуальные подходы к исследованию туризма

Сущенко Е.Н.

К исходу XX столетия туризм стал нормой жизни современного человека. В современном мире туризм является одним из эффективных средств удовлетворения досуговых потребностей населения, и в настоящее время приобретает массовый характер. Это объясняется возрастанием роли и значимости туризма в жизни общества, усилением его влияния на процессы воспроизводства жизненных сил.

Долгое время туризм не имел однозначного определения и по-разному трактовался не только отдельными специалистами, но и организациями.

Как полагают отечественные исследователи, слово «туризм» происходит от латинского слова tornus (движение по кругу; вертеть, вращать). В широком смысле оно означает передвижение с одновременной сменой быта людей. (1, С. 7-9) Наиболее выразительно понятие туризм было употреблено французом В. Жекмо в 1830 г. Слово tour в переводе означало путешествие с возращением обратно к месту выезда. Позже профессорами Бернского университета было дано наиболее точное определение туризма, которое включало ряд явлений и взаимоотношений, возникающих как результат путешествия людей до тех пор, пока это не приводит к постоянному пребыванию и не связано с получением какой-либо выгоды.

Во второй половине XIX в. это слово вошло в языки многих народов мира. Необходимо отметить, что в русском языке этот термин появился несколько позднее. Так, в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона (1902 г.) еще нет статьи «туризм», а термин употребляется лишь в статье об истории путешествий на велосипедах.

Первая половина XX в. характеризуется повсеместным увеличением туристских потоков, растущим экономическим значением туризма и, как следствие, попытками статистического учета путешествующих лиц. Возникла необходимость немного иного определения данного понятия. Под туризмом в статистике стали понимать одну из форм миграции населения, не связанную с переменой местожительства или работы.

В 1980 г. Манильская декларация по мировому туризму провозгласила: «Туризм понимается как деятельность, имеющая важное значение в жизни народов в силу непосредственного воздействия на социальную, культурную, образовательную и экономическую области жизни государств и их международные отношения». (2, С. 281)

Слово «tour» в международном туризме стало подразумевать туристское путешествие с такими заранее спланированными параметрами, как маршрут, сроки, набор услуг. Туризм можно представить как массовый род путешествий с четко определенными целями, совершаемых собственно туристами. Он включает в себя как деятельность самого туриста, так и деятельность по организации и осуществлению (сопровождению) таких путешествий. Такая деятельность осуществляется различными предприятиями индустрии туризма и смежных отраслей.

По мнению Л.П. Воронковой «туризм представлял собой частный случай путешествия с четко определенными целями и сочетался с познавательной деятельностью по организации и осуществлению таких путешествий». (3, С. 16)

В современном значении туризм - это деятельность, связанная с массовым туристским движением, осуществляемая с использованием природно-климатических и историко-культурных туристских ресурсов, материально-технической базы туризма и других важных факторов, которые определяют уровень и качество обслуживания. По определению Всемирной туристской организации «туризм - это деятельность людей, путешествующих и останавливающихся в местах вне их обычного окружения на период не более последовательного года для досуга, бизнеса или с другими целями, не сопряженными с деятельностью, подлежащей вознаграждению в месте пребывания». (4, С. 282)

Некоторые исследователи при определении туризма исходят из его сопоставления с рекреацией. На основании того, что туризм сочетает различные виды рекреационной деятельности - оздоровление, отдых, восстановление производительных сил человека, Л.А. Акимовой было дано следующее определение туризма. «Туризм - это разновидность рекреации, один из видов активного отдыха, в процессе которого восстановление работоспособности сочетается с познавательной деятельностью». (5, С. 58)

В.А. Квартальнов, говоря о туризме, подразумевает людей, которые посещают друзей, родственников, отдыхают на каникулах. При этом определении к туристам можно отнести и людей, которые принимают участие в различных видах деловой и профессиональной деятельности, ездят в обучающие туры и занимаются исследованиями. (6, С.20-21) Такой образ жизнедеятельности личности может характеризовать не только туризм, но и неразрывно связанное с ним понятие «путешествие». Большинство ученых полагают, что эти понятия неразрывно связаны межу собой, оба описывают определенный образ жизнедеятельности человека. При этом большинство современных ученых сходятся к тому, что туризм является частным случаем путешествий. Отличия в толковании понятий усматриваются в разных целях, признаках и различном материальном положении, описываемых этими понятиями видов деятельности. Согласно мнению Кускова А.С., Голубевой В.Л., Одинцовой Т.Н., туризм от путешествия отличается по следующим признакам: «временное перемещение и посещение дестинации (другая местность, страна, отличная от места постоянного проживания человека); непременное возвращение обратно; цели туризма, отличающиеся сугубо гуманистическим содержанием и направленностью; совершение туристского путешествия в свободное от работы или учебы время; запрещение туристу заниматься в дестинации деятельностью, оплачиваемой из местного финансового источника». (7, С. 282)

Следовательно, «путешествие» обладает большей общностью понятийного смысла, оно описывает разнообразные перемещения людей в пространстве и во времени и, следовательно, может рассматриваться как более широкое понятие, чем «туризм».

Таким образом, на основе рассмотрения различных подходов к исследованию туризма, можно дать следующее определение. Туризм - это вид досуга, связанный с временным перемещением людей с места своего постоянного проживания в другую страну или другую местность в пределах своей страны с оздоровительными, познавательными, деловыми или иными целями, но без занятия оплачиваемой деятельностью в месте временного пребывания. Туризм взаимодействует с рекреацией, так как сочетает в себе такие виды деятельности как расширение познания и восстановление сил.

Список использованной литературы:

1. Петровский В.С. Туризм как общественное явление // Спутник туриста. - Киев, 1983. - С. 7-9.

2. Кусков А.С., Голубева В.Л., Одинцова Т.Н. Рекреационная география. - М, 2005. - С. 281.

3. Воронкова Л.П. История туризма и гостеприимства. - М., 2004. - С. 16.

4. Кусков А.С., Голубева В.Л., Одинцова Т.Н. Цит. соч. - М, 2005. - С. 282.

5. Акимова Л.А. Социология досуга. - М., 2003. - С. 58.

6. Квартальнов В.А. Туризм. - М., 2003. - С.20-21.

7. Кусков А.С., Голубева В.Л., Одинцова Т.Н. Цит. соч. - М, 2005. - С. 282.

ФУНКЦИИ ПАРАНАУКИ В СОВРЕМЕННОЙ МАССОВОЙ КУЛЬТУРЕ

Климова П.О.

Современное общество характеризуется возрастанием дифференциации экспертных систем, для которых естественным является принципиальное ограничение своей применимости. Человек, даже будучи очень образованным, остается специалистом в рамках, как правило, одной профессиональной организации, в связи с чем ту информацию, в которой он не является специалистом, он получает посредством различных интерпретаторов и при этом у него нет достаточно достоверных данных, чтобы подвергать полученную информацию критической рефлексии. Одним из наиболее активных таких интерпретаторов выступает массовая культура. По мнению Д.Белла, массовая культура - это своего рода организация обыденного сознания в информационном обществе, особая знаковая система или язык, на котором члены информационного общества достигают взаимопонимания (1). Нам важно подчеркнуть, что информация, добытая в рамках экспертной системы, в массовой культуре получает зачастую иное смысловое, а также эмоциональное наполнение, в связи с чем может реализовывать совершенно иные функции, не актуализируемые ранее. Данный процесс мы проследим на анализе такого явления как паранаука.
В узком значении, являющемся наиболее определенным (2, С.197), паранаука объединяет такие дисциплины как астрология, алхимия, геомантия, хиромантия, нумерология, которые часто позиционируются как оккультные науки, а спектр их оценки меняется с изменением культурно-исторической ситуации. По нашему мнению, паранаука выступает как форма аксиологического и прагматического знания, характеризуемая синкретичным единством натурфилософских и технологических представлений, во многом общих для всех парадисциплин, фиксируемых с помощью определенного символического языка описания. В европейской традиции со становлением проекта науки Нового времени эти явления были отнесены к суевериям, и ушли на периферию знания, так как не вписывались в рамки механистической парадигмы науки, получившей права привилегированного дискурса, в пределах которого единственно возможным становится продуцирование истины. В современной культуре мы видим вновь вспыхнувший интерес к этому феномену, который приобретает, с одной стороны, характер экспертной системы, сознательно культивирующий свой тип знания и отстаивающий выполнение когнитивной функции, с другой стороны, обретает популярность в рамках массовой культуры, где, по справедливому замечанию В.М.Найдыша, паранаучное знание ориентировано не столько на познание действительности, сколько на развитие разнообразия ценностно-эмоциональных способов переживания человеком мира (3).
Представления паранауки имеют характер, основанный преимущественно не на рациональном доверии и системе доказательств, а на вере. Паранаучные знания, неся с собой натурфилософские концепции, раскрывающие органическую взаимосвязь человека и природы, активизируя языческо-мифические традиции массового сознания, отчасти созвучные экологическим идеям в современной науке, способствуют мировоззренческой ориентации человека, причем если научное мировоззрение не может объяснить многие вопросы, связанные с осмыслением судьбы человека и проблемами его нравственного выбора, то паранаучное знание делает акцент именно на решении экзистенциальной проблематики. Одновременно с мировоззренческой функцией, М. Элиаде отмечает связь паранауки с чувством религиозности, с особым способом духовного освоения мира, выделяя парарелигиозную функцию, в частности, астрологии. Тот факт, что жизнь человека связана с астральными феноменами, придает новый смысл его существованию. Он становится уже не просто анонимной личностью, случайно заброшенным в непредсказуемый мир: гороскоп показывает человеку, как тесно он связан со всей вселенной. «Этот парарелигиозный аспект астрологии рассматривается даже как высший по отношению к существующим религиям, так как в нем не возникает ни одна из сложных теологических проблем: существование персонифицированного или надличного Бога, загадка Сотворения мира, происхождение зла и т. д. Следуя указаниям своего гороскопа, человек пребывает в полной гармонии с миром, его не тревожат сложные, трагические или неразрешимые проблемы. И в то же время он признает, сознательно или подсознательно, что перед ним разыгрывается великая, хотя и непостижимая космическая драма, участником которой он является» (4). Современный человек оказался в ситуации, когда ему самому приходится делать выбор относительно своих религиозных предпочтений, так как традиционная религия перестает быть в большинстве случаев социализируемой с ранних этапов становления человека в обществе. При этом доверие к паранаучному знанию может сочетается и с традиционной верой.
Для непрофессионала паранаучные дисциплины, такие как астрология, хиромантия, нумерология, актуализируются и как непосредственно гадательная практика. В современной многомерной культуре резко возрастает количество ситуаций выбора, область вариантов поведения настолько открыта, что во многих случаях человеку трудно найти правильное решение самостоятельно, поэтому он ищет посредника. Многих в этом случае привлекает возможность безличной передачи (при недоверии к личному посреднику, будь то психолог, психиатр или врач) в паранаучных дисциплинах через интерпретацию символической системы. Популярность астрологии, хиромантии, нумерологии и определяется тем, что они ориентированы на конкретного человека, на раскрытие возможностей сугубо индивидуального мира, тогда как наука ставит своей целью раскрытие общих закономерностей, зачастую не имеющих смысла для конкретной жизни обычного человека.
Парадисциплины (астрология, нумерология и др.) входят в более широкое поле гадательных практик (а именно так они чаще всего воспринимаются в массовом сознании), однако их востребованность повышается еще и тем, что с их системой знания можно познакомиться и самостоятельно, о чем свидетельствует в частности выпуск большого количества литературы не только специального, но и популярного характера. При невозможности найти логическое, рациональное объяснение, парадисциплины предлагают обраться к символьному языку. При этом концептуальный аппарат паранауки приобретает своеобразную метафоричность, которая, в свою очередь, облегчает диффузию паранаучных представлений в обыденное сознание и тем самым усиливает человеческую способность к самонаведению. Мы можем сказать, что паранаука сейчас находится в своей собственной культурной нише и вполне успешно способна выполнять одну из главных своих культурных функций -- способна служить одним из механизмов саморегуляции человеческой деятельности или, иначе, служить в роли психотерапевтического средства, тем самым становясь конкурентом психологии. Так психологическое направление в современной астрологии позиционирует свои цели как «культивирование здорового отношения к своему «Я», а вместе с ним и ответственности за себя», восстановление порядка, душевного покоя, помощь в принятии себя, раскрытие самости, оказание помощи в том, чтобы наиболее полно и значимо пережить моменты и циклы жизни, через которые проходит человек, при этом подчеркивается неправомерность сведения астрологии, а также других парадисциплин к обыкновенному предсказанию судьбы (5).
В некоторых случаях обращение к паранауке объясняется интересом к ней как к культурному феномену и служит средством развлечения, досуга. Здесь, на наш взгляд, проявляется игровая функция паранаучного знания в массовой культуре. Это чаще всего происходит с западной нумерологией. Расчеты дат рождения и имен, представленные в популярной литературе, имеют своей целью не только определить черты характера человека, но и представляют собой некое развлечение, игру в числа, тогда как система китайской нумерологии представляется в европейском сознании некоей философской системой и используется как гадательная практика.
Символическая, эстетическая функция, внутренне присущая паранаучному знанию, определила особую популярность паранаучной символики в современном искусстве: астрологическая, алхимическая, нумерологическая символика выступает как средство создания образов и сюжетов в литературе, кино, видеоиграх, музыке. Причем такая традиция использования символики, берущая начало с зарождения этих дисциплин, не только не утратила своей популярности, но и существенно расширила сферу своего применения за счет киноискусства и видеоигр, рекламы. Спектр оценки символики и образов паранаук варьируется от иронического, сатирического до серьезного, вдумчивого отношения к данному типу символизма. Эта символика входит в повседневную жизнь посредством открыток, игрушек, ювелирных украшений, создавая некий культурный фон повседневной жизни. По-прежнему паранаучная символика пронизывает повседневный язык. Среди астрологических, алхимических выражений паранаучных дисциплин, которые вошли в повседневный язык, мы можем встретить такие как «оппозиция», «аспект данной проблемы», «родиться под счастливой звездой», «планида», «его звезда восходит», «алхимия любви», «линия жизни», «линия судьбы» и др. К астрологическим представлениям восходят и характеристика ведущих деятелей культуры и спорта как «звёзд», и названия дней недели во многих языках, и встречающиеся на флагах многих государств Солнце, Месяц и звёзды.
Проникая в массовую культуру, многие идеи паранауки, развивающиеся в рамках профессиональной среды, предельно упрощаются и коммерциализируются, приобретают инструментальный характер, становятся орудиями «воли к власти», выполняя тем самым социально-манипулятивную функцию. Здесь астрология, хиромантия, выступают не только как способ психорегуляции в лучшем, гуманистическом своем проявлении, но и как средство подбора служащих, увеличения прибыли. Этот сугубо прикладной, коммерческий характер паранауки, при котором усваивается лишь система практических приложений паранауки и игнорируются ее мировоззренческая основа, и вызывает наибольший поток негативных реакций.
Образ паранаучных дисциплин в массовой культуре довольно неоднозначный, однако рассмотренный спектр функций показывает, что паранаука создает не только бытовой жизненный фон, опираясь на традиции, но стремится разрешить экзистенциальный проблемы человека при культивировании, как правило, гуманистического подхода.
Список использованной литературы

1.Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. - М., 1999

2.Касавин И.Т. Паранаука//Новая философская энциклопедия: В 4 т. - М., 2001. - Т. 3

3. Найдыш В.М. Современная наука и квазинаучное мифотворчество//Проблема ценностного статуса науки на рубеже XXI века. - СПб., 1999. - С.263-279

4. Элиаде М. Оккультизм, колдовство и моды в культуре. Электронный вариант: //http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/El_kyl/22.php

5. Радьяр Д. Астрологическая психология. - Новосибирск,1994

НАУЧНАЯ ДИНАМИКА В КОНТЕКСТЕ ФИЛОСОФИИ ЯЗЫКА

Сапрыкина Е.В

Обращение к феномену языка на рубеже ХIХ- ХХ веков не было случайным и произвольным. Необходимость переосмысления роли языка была спровоцирована кризисным состоянием конкретных наук, занимающихся изучением объектов в своих узких специализированных областях. Причина заключалась в проблематичности базисного отношения отдельных наук к тем вещам, к которым обращены их вопросы.
Стремление осмыслить язык выводит нас к нему же самому, так как только его мы и можем по-мыслить. По словам М. Хайдеггера, «язык есть; язык, и ничего кроме него»(1, с.121). В европейской традиции философия языка ведет свое начало от классической античности и является тем источником, от которого обособилась впоследствии сама наука о языке. Философия языка в античности возникает в ходе решения центральной философской проблемы этой эпохи - взаимоотношения между вещью, мыслью и словом.

Первые работы, посвященные природе языка, его взаимоотношениям с наличным бытием и неизбежной трансценденцией, принадлежат Аристотелю. Категории языка, согласно этому философу,- не чуждые сущему понятия, но это категории самого сущего, через которые оно единственным образом раскрывается и включается в мир. Античная традиция мышления видела «истину вещи» в ее совпадении с «разумным» понятием ее сущности. «Высказывание относит себя к этой вещи, поскольку оно ее представляет и о представленном может сказать- в определенном аспекте,- что он есть сам по себе.

«Высказывание, в котором содержится представление, утверждает представляемую вещь так, как она есть в качестве вещи» (1, с. 123). А потому греки характеризовали человека как существо, обладающее речью, подчеркивая фундаментальную значимость этого обладания. Язык, будучи совокупностью осмысленных высказываний (суждений), «метит вещь», открывает ее, делая ее доступной, явленной, сподручной.

Забвение онтологического основания учения Аристотеля спровоцировало забвение сущности языка. В связи с чем, можно выделить два направления, уведшие от аристотелевской, базисной для всей западной мысли, интерпретации: во-первых, характеристика языка как «вторичного продукта» мыслительной деятельности человека, а, во-вторых, версия божественного происхождения слов. Последняя была доминирующей вплоть до эпохи Возрождения.

В современной гуманитарной мысли философия языка определяется в самом общем виде как такой подход к языку, при котором философские положения используются для объяснения наиболее общих законов языка, а данные языка, в свою очередь, для решения некоторых философских проблем, выдвигаемых конкретным временем. Основной фокус внимания в исследованиях философии направлен на язык, его сущность, предназначение, условия, формы и закономерности существования.

Изменение философских воззрений на природу лингвистической реальности прямо или косвенно приводит к появлению новых «образов» языка, коррелирующих с соответствующими философскими представлениями. Так, отказ в современной философии от позитивистской установки к деонтологизации («необращенности» к бытию) и возрастание в ней внимания к проблемам человека и духовной реальности находит свое выражение в формировании целой галереи образов, разработанной философской мыслью последних двух столетий, начиная от понимания языка как «языка индивида», «системы», «структуры», «типа», «характера» и «пространства мысли» до определения его как «дома бытия духа», в котором объединяются два видения языка - образа языка как «дома бытия» (М. Хайдеггер) с пониманием языка как энергии духа (В. фон Гумбольдт) В свою очередь, возможность обращения философов к языку при решении сугубо философских проблем мотивируется тем, что «философские константы языка» предстают для них лишь частным случаем «философских констант» (Э.Жильсон) и что, по афористическому выражению Л. Витгенштейна, «целое облако философии конденсируется в каплю грамматики».

Философия по своей природе есть наука об «истинных началах», об «истоках», предназначение которой состоит в том, чтобы решать задачу «свободной и универсальной теоретической рефлексии, охватывающей... все идеалы и всеобщий идеал, т.е. универсум всех норм» (Гуссерль). Имея объектом своих размышлений «мир как целое», она направляется на «познание всего в его конкретной полноте и целостности» (Шпет). Такова же в видении философов направленность и языковой активности человека. Сущность языковой деятельности, по мысли французского философа Э. Левинаса, заключается в том, чтобы «высветить за пределами данности бытие в его единстве». Язык как посредник между человеком и бытием, полагает немецкий философ Х.-Г. Гадамер, выявляет «целостность» нашего отношения к миру; парадокс языка состоит в том, что он является, собственно говоря, «не языком, а миром» (Г.Ипсен).

По всеобщему признанию, проблема языка занимает в современной философии такое же ведущее положение, какое ранее имела в ней проблема мышления, а в немецкой классической философии - мышления, «мыслящего самого себя». Хотя проблема изучения языка как такового в философии не является основной, однако, как полагает французский философ Ж. Деррида, эта проблема «как таковая» еще никогда «не захватывала столь глобального горизонта крайне разнообразных областей исследования, гетерогенных дискурсов, сфер различного и разнородного, наряду с их намерениями, методами и идеологиями».

В современной европейской философской мысли проблема языка возникает в связи с попыткой преодолеть тенденции к деонтологизации в философии, а также в русле традиционной философской проблематики поиска базисных оснований человеческого познания и культуры - особых «культурно-исторических априори», в качестве которых стали рассматривать язык. Наиболее интенсивно языковая проблематика изучается в ХХ в. в русле аналитической философии, феноменологии и философской герменевтики. Герменевтика представлена в двух вариантах - «онтологической герменевтикой» (М. Хайдеггер), акцентирующей внимание на соотношении языка и бытия и представляющей постижение бытия как раскрытие его манифестации в языке, и «лингвистической герменевтикой», или герменевтикой текста (Х.-Г. Гадамер, П. Рикер), акцентирующей внимание на взаимосвязи языка и мышления в их отношении к бытию. Для позиции философской герменевтики в целом характерно выражение недоверия к непосредственным свидетельствам о жизни сознания, и прежде всего к провозглашаемому Р. Декартом принципу непосредственной достоверности самосознания Cogito ergo sum, и обращение к косвенным свидетельствам, запечатлеваемым не столько в логических структурах, сколько в языке, трактуемом как воплощение жизненной конкретности дорефлексивного опыта. Философская рефлексия, по утверждению французского философа П. Рикера, должна опираться не на тезисы «я мыслю» или «я есть», но на тезис «я говорю», отображающий более глубокий слой человеческого существования, поскольку сущностные структуры бытия запечатлеваются и отображаются не в мышлении или сознании, а в творчески подвижном, необъективируемом и неуловимом для понятийного мышления языке. Над каждым словом, по Рикеру, находится «венчик невыразимого», и в любой момент диалога «во взвешенном состоянии» находится и то, что непосредственно высказывается, и вся бесконечность невысказанного.

Представители аналитической традиции в философии пытались устранить все неясности и недоразумения в науке и философии через синтаксически-семантический анализ предложений, наименьших кирпичиков здания всего возможного знания. Подобно раннему Витгенштейну, аналитики исходят из того, что под поверхностью повседневного языка скрыта «логическая форма» универсального языка, притом таким образом, что эта форма делает возможным общезначимое отражение всех «элементарных фактов» в «элементарных предложениях». Язык расценивается в качестве источника заблуждений для человека, и задача философии усматривается в освобождении от ошибок, содержащихся в языке и препятствующих свободе мышления. Л. Витгенштейнhttp://www.krugosvet.ru/articles/10/1001095/1001095a1.htm полагал, что «большинство предложений и вопросов философа коренится в нашем непонимании логики языка». Философия для него - «критика языка», борьба против «зачаровывания» разума средствами нашего языка, против ложных понятий, создаваемых «грамматической иллюзией». Идеалом неопозитивизма становится создание логически совершенного языка, который «прямо достает до реальности» (Б. Рассел). В ходе «лингвистической критики» метафизики неопозитивистами был разработан особый концептуальный анализ естественного языка, составляющий одно из центральных направлений в современной философской мысли.

Феноменология и аналитическая философия, исходя из разных установок, сформулировали видение сущности языка, условий его функционирования, прослеживая взаимоотношения между синтаксической структурой языка и онтологической структурой мира. Мы живем в мире языка, в мире, обусловленном языком, и вне него выйти не можем. Язык составляет ближайшее окружение человека и единственное универсальное средство для выхода к сущему, представшему пред нами во всем многообразии предметов чувственного опыта. «Фактически наши отправления целиком и полностью пронизаны высказываниями, высказывания всегда так или иначе, выражены в них. Фактически даже самые простые наши восприятия и схватывания всегда уже выражены, и более того, определенным образом проинтерпретированы»(2,С.61). Поэтому язык был, есть и будет одним из предметов философского мышления.

Список использованной литературы

1. Койре А.«О сущности истины» // Логос. - 1999. - № 10.

2. Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени.

К ПРОБЛЕМЕ ВЗАИМОСВЯЗИ КОГНИТИВНЫХ И ЦЕННОСТНЫХ СТРУКТУР НАУКИ

Гуляк И.И.

К проблеме взаимосвязи когнитивных и ценностных структур науки
Наука изучается различными школами и направлениями философской мысли. Их объединяющим началом выступает деятельностная структура научного исследования, существующая в разнообразных формах. Если наука является особым типом рациональности, то каким образом сочетаются знания и ценности? Как эти компоненты дополняют друг друга в таких типичных процедурах науки как: постановка проблемы, поиск метода и его пробное применение в форме гипотезы, эмпирическое обоснование и логическое доказательство, оценка познавательных результатов на истинность, влияние мировоззренческих ресурсов на научный поиск? Все эти вопросы лежат в центре внимания современной эпистемологии.

Современную науку В. С. Степин характеризует как постнеклассический этап, воплощающий в себе уже третий тип научной рациональности, и его главная отличительная черта - возрастающая роль внутренних и внешних для науки ценностей. Этот феномен выражает магистральную тенденцию развития науки.

Классическая наука стала осознаваться средствами современной для нее эпистемологии. Р. Декарт ввел в оборот методологическую схему субъекта и объекта познания, в русле которой оформился идеал объективной истины («в содержании результатов науки не должно быть деформирующих следов ученого»). Так появилась первая явная норма оценивания научного знания на предмет его истинности (истина/заблуждение). Конечно, ее исторические прообразы можно найти в античной философии (аристотелевская теория корреспонденции, правило исключения логических противоречий) и преднауке (научное знание отличается от мнений). Но заслуга Декарта и других мыслителей Нового времени состояла в том, что они весьма четко сформулировали ряд норм зарождающегося экспериментально_математического естествознания. Французский методолог стал автором «правил ума», где нашли место идеал проблемного сомнения, норма анализа (разделения сложной проблемы на простые задачи), правило интуитивной ясности исходных принципов, норма дедуктивной связи гипотезы с эмпирическими следствиями. Заслугой Ф. Бэкона стали правила индуктивного обобщения, которые в дальнейшем уточнялись Дж. Ст. Миллем и другими логиками.

Становление неклассической науки совпало с утверждением позитивистской эпистемологии. Исходя из идеалов субъективистского эмпиризма, Э. Мах высоко оценил феноменологическую термодинамику и жестко критиковал атомно_молекулярную теорию, а также специальную теорию относительности А. Эйнштейна. Логический позитивизм продолжил курс на идеал науки, свободной от фундаментальных теорий и философских ценностей. Крах позитивизма совпал с рождением постнеклассической науки и становлением постпозитивизма. К. Поппер, его ученики и единомышленники реабилитировали теорию, позитивную роль философии в науке, вписав науку в эволюционный контекст ценностей жизни. Свое место в этой тенденции обрела и советская философия. Несмотря на идеологическую одноцветность того времени, Б. М. Кед-ров, П. В. Копнин, М. В. Мостепаненко, Л. А. Микешина, М. К. Ма-мар-да-шви-ли, В. А. Лекторский, В. С. Швырев и другие философы на достаточно высоком уровне развивали философию науки, включая тему познавательных ценностей. Уже краткий экскурс в историю говорит о том, что ценностные измерения науки складывались в течение нескольких веков. Своеобразие этого процесса состояло в том, что в нем участвовали как ученые, так и философы, но нередко это были личности, которых с равным правом можно назвать учеными и философами - например, Р. Декарт, Э. Мах, А. Пуанкаре и другие. Кроме того, разработка научных норм поначалу шла без привлечения общей теории ценностей. Исследователи обращались к практике научного познания и в ней искали образцы оценок. Поворотным этапом стало формирование Баденской школы неокантианства: Г. Риккерт и В. Виндельбанд сделали попытку создать универсальную теорию ценностей.

В этом контексте стало обсуждаться различие естествознания и гуманитарных наук, что не могло не затронуть их ценностные аспекты. Когда шел разговор о таких процедурах, как объяснение и понимание, естественно вставал вопрос о специфике их оценочных норм. Тезис Риккерта о «приведении к ценности» стал одним из решающих критериев специфики гуманитарных наук и мировоззренческой культуры познания. Он пронизывает творчество М. Вебера и других исследователей гуманитарной ориентации.

В рамках идейной борьбы логического позитивизма, постпозитивизма и марксизма стала утверждаться такая модель естественных наук, где ключевое место заняла рефлексия ценностей. Начало этому движению положил Б. М. Гессен, который в докладе на международной конференции по истории науки (1931 г.) дал анализ социально_культурных оснований ньютоновской механики. Тем самым было положено начало систематической социологии науки, где стали обсуждаться социальные ценности научного сообщества (по Р. Мертону - «этос науки»).

Для постнеклассической науки характерно взаимопроникновение философской эпистемологии и аксиологии познания. Исследование оказалось тем процессом, где познание органически переплетено с ценностными актами. Ценности существуют не только в отношениях науки с обществом, они действенны как в общении ученых друг с другом, так и в качестве внутренних факторов, регулирующих научный поиск.

Таким образом, задача оптимальной координации разных норм, идеалов и осознания единства в многообразии ценностных структур - весьма актуальна. Доклад ректора МГУ им. М. В. Ломоносова академика В. А. Садовничего на IV Российском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (24 мая 2005 г., Москва) назывался «Знание и мудрость в глобализирующемся мире». Союз знания и мудрости является хорошей метафорой соотношения когнитивного и ценностного в науке.

При обсуждении сравнения мировоззрения и науки, становится ясным, что общей основой здесь выступает такое рациональное и сверхэмпирическое образование как теория. Другое общее измерение - нормативность и, прежде всего, логическая. Все знания науки подчиняются требованиям формальной логики, главное из которых - непротиворечивость.

У философии и научно_теоретической мысли есть много общего. Если взять проблемность, то здесь действует единая норма связности, однако оценивается разный когнитивный материал. Ученый размышляет над частным знанием, сочетая теорию с фактами, философ же вопрошает в универсальном ключе и отношением «человек_мир» придает своим проблемам особую целостность. Кроме того, сколько бы гипотез ни выдвинули ученые по одной проблеме, в конце концов, решение заканчивается однозначным результатом. Только к такому знанию применима норма истинности (истинно/ложно). Если подавляющее большинство философских учений признают непротиворечивость, то исключением является диалектика, оценивающая единство противоположностей как теоретически законную конструкцию. Для немецкого логика А. Тренделенбурга гегелевский принцип тождества бытия и мышления был явным нарушением почти всех законов формальной логики.

В науке для группы родственных дисциплин (естествознание, гуманитарные и технические науки) существуют единые и сквозные принципы. В философии такое интегральное единство отсутствует и действует многообразие «направленческих» принципов, возникших из плюрализма базисных решений. Уже в древности основные проблемы получили несколько типичных решений. Для онтологии главный вопрос («какова сущность универсума?») обернулся четырьмя ответами: религиозная философия, объективный и субъективный идеализм, материализм. Эти решения стали ведущими и альтернативными методами во всех остальных разделах, что породило и другие альтернативные группы идей в антропологии, гносеологии и т. д. Тот или иной философ выбирает определенную традицию. Но в целом господствует плюрализм методов и множественность ответов на любой вопрос. Такая ситуация не поддается оценке на истинность, и решения сравниваются по другим, духовно_теоретическим критериям.

ЗНАНИЕ И ЕГО ВИДЫ: ФИЛОСОФСКИЙ И СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОДЫ

Пржиленский В.И.

В стремительно меняющемся мире изменяется и модель образования. Не знания как таковые становятся главной целью учащихся - в условиях информационного общества знание становится все более доступным. В качестве главной цели сегодня выступает умение находить нужные знания и результативно пользоваться ими. Образование современного человека становится непрерывным, а полученные на различных его этапах знания и умения должны превращаться в компетенции. Для того, чтобы не только знать и уметь, но и быть готовым применить свои знания и умения на практике, важно по-новому взглянуть на то, как человек мыслит.
С древнейших времен до сегодняшнего дня философия представляла собой поиски новой технологии мышления. Изучение творчества Платона или Декарта, конечно, способствует росту эрудиции и, с этой точки зрения, ценно само по себе. Но, прежде всего, знать их необходимо для того, чтобы понять и усвоить те элементы, которые сохранились в мышлении современной эпохи и могут быть использованы в собственной интеллектуальной практике. Главная задача изучения философии - научиться мыслить. Мыслить творчески, критически, концептуально и самостоятельно. Уметь формулировать, аргументировано отстаивать собственную точку зрения. Для этого необходимо не только знакомство с наиболее авторитетными философскими системами, но и развитие способности применять полученные знания в своей профессиональной деятельности.
Крайне востребованы сегодня навыки в интерпретации и прояснения смысла высказываний. Не менее важное значение для успешного овладения аналитическими и критическими компетенциями должно иметь восстановление в своих правах логики, которую сегодня изучают лишь на некоторых специальностях. Это последствие борьбы со схоластикой и метафизикой сегодня неожиданно превратилось в препятствие для тех, кто пытается освоить современную философию, которая фактически началась с переосмысления оснований классической логики. Авторы революции в философии, получившей название лингвистического поворота, так реформировали древнее учение о формах мышления, что отношения между вещами, словами и мыслями оказалось полностью перестроенным. Но эта реформа не может быть понята без знания законов логики и схем формального вывода. Именно под этим углом зрения следует рассматривать учения Платона и Аристотеля, Декарта и Локка. Только основательное знакомство с принципами и моделями рационального мышления позволяет анализировать, обобщать, формулировать выводы, находить основную идею, отыскивать аргументы «за» и разбирать аргументы «против». Формирование научного мировоззрения, повышение эрудиции и выполнение других просветительских функций философии по-прежнему актуально.
Чем отличается специалист в какой-либо области частнонаучного знания от философа? Если физик, юрист или филолог способен скорее показать, что и как он делает, то философ в большей степени призван объяснить, почему это делается именно так. Что-то может быть только сказано, а что-то - только показано. Разумеется, хороший физик способен задуматься о том, что и почему он делает, а плохой философ будет излагать свой предмет, не понимая его, но «зная его содержание». Но стремление к заданному результату позволит добиться желаемого.
Не менее важен вопрос о соотношении истории философии и философско-теоретических концепций. История на определенном этапе перерастает в некое историческое сознание и самосознание. Когда исторические сведения, накопленные древними греками в течении нескольких столетий, разрушили многотысячелетнюю убежденность в неизменности обычаев и нравов, возникла потребность в чем-то постоянном. «Первая производная по времени» от изменяющихся нравов вскоре была открыта: философ Сократ провозгласил существование нравственности. Исторический взгляд на нравы заставил рассуждать о добре и зле для того, чтобы совершать поступки. Простое воспроизводство прежнего опыта путем его копирования более не работало. Точно также накопление исторических сведений о реальных процессах научного поиска с неизбежностью опровергло многие схемы и «законы», которым должна была, по замыслу проектировщиков, подчиняться наука в своем развитии. Историческое самосознание науки позволило перевести ее осмысление в рефлективный план, использовать специальные герменевтические методики для понимания смысла происходящего в современной жизни.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9