Цивилизованное общество и его противники

Печальным следствием слабости общественных наук стало то, что со времен промышленной революции ХVIII--ХIХ вв. на первое место выступила не мировоззренческая, а техническая ориентация познания (на внешний мир, технику, технологию), и сам человек стал рассматриваться как средство такого познания. Парадокс, суть которого заключается в том, что прогрессирует знание, техника и т.д., но не человек, не его субстанция, четко выразил один из мыслителей ХХ в. Карл Ясперс. Реакционный прогресс общества идет в том направлении, когда «все великое гибнет, все незначительное продолжает жить». В условиях слабости общественных наук усилился антиинтеллектуализм или, по-другому, усилилось бегство от науки. Люди постепенно стали расставаться с представлением, что способны действовать в основном разумно, а не инстинктивно. Рухнула их надежда на «светлое будущее».

На развитие форм социального контроля со стороны государства весьма сильное влияние оказали идеи социал-демократии. Это идейно-политическое движение, возникшее в конце ХIХ в., предлагает смягчать социальную ущербность капитализма путем административного перераспределения материальных благ. Никаких противоречий данная система убеждений не разрешает. Она пытается административно согласовывать интересы разных общественных классов, мечется, образно выражаясь, между волками и овцами. Существует еще и институциональная теория преодоления отсталости социального развития, разработанная шведским экономистом Г.Мюрдалем, одним из основателей стокгольмской школы экономической науки. Данная теория является лишь разновидностью административного варианта решения социальных проблем, субъективно присущих несовершенной рыночной экономике. Все существующие формы социального контроля, в сущности, являются своего рода «костылями» для социально «хромого» капитализма. Нет смысла спорить, какой из них лучше. Ученым нужно не изощряться в умении изобретать более практичные костыли, а лечить больной общественный строй. Хотя справедливости ради надо признать, что пока только эти «костыли» спасают людей от хищнического эгоизма предпринимателей. Научно состоятельной может быть только та теория, которая предложит эволюционный путь «вмонтирования» механизма социальной регуляции в жизнеустройство капиталистического общества. Функция такого механизма -- автоматически обеспечивать параллельность экономического и социального развития общества. Цивилизованным обществом может быть лишь то общество, в котором экономическое, социальное и нравственное развитие происходят параллельно. Считаю бредовой мечту Маркса о «поглощении экономического улучшенным социальным». Маркс как социальный доктор предписал уничтожить больного. Созданное Марксом и Энгельсом «материалистическое» понимание истории не является базой научной социологии.

Сам по себе уровень экономического развития не отражает степень цивилизованности общества. Любая система, в которой одна часть развивается быстрее другой, со временем становится все более и более уродливой. Таковым и является современное капиталистическое общество. Неравномерность экономического и социального развития началось вместе с образованием крупных рабовладельческих хозяйств. Социально-духовная недоразвитость капитализма является эмпирически приобретенной, исторически наследственной. Основная причина продолжительной неравномерности развития, как уже отмечалась, состоит в том, что рабовладельцы определили своим рабам количественную меру оплаты труда. Следует отметить, что дремучая необразованность последних не могла быть причиной, которая препятствовала бы введению меры количественной. Если бы первые работодатели определили рабам качественную меру оплаты труда, пусть минимальную, то история всех обществ не стала бы историей борьбы классов.

Ошибка, допущенная из-за интеллектуальной недоразвитости рабовладельцев, стала зародышем непримиримой противоречивости интересов имущих и неимущих. Эта ошибка стала причиной раскола общества на враждующие классы, борьба между которыми совершенно не является объективной пружиной исторических процессов. Экономическая ошибка создала классово-враждебную структуру рабовладельческого общества, которая которую унаследовали и феодальное общество, и капиталистическое. К.Маркс и М.Вебер верно определили классы с экономической точки зрения. Противоположный подход, представленный некоторыми американскими исследователями социальной стратификации, при котором класс не определяется, прежде всего, экономически, считаю ошибочным. Американские социологи явно не владеют исторической логикой, если говорят о том, что их общество не может рассматриваться с точки зрения классового типа стратификации. Враждебные классовые противоречия еще не разрешены, они лишь завуалированы приличной заработной платой, основная масса людей дезориентирована потребительской идеологией, деморализована. Американское (и не только) общество ныне представляет собой забетонированный вулкан.

Из-за допущенной ошибки постоянно нагнеталась социальная напряженность, которая на протяжении последних более чем двух тысячелетий разряжалась классовыми войнами. Эта ошибка стала причиной существования парадоксального факта: разумность мира не имела под собой разумного основания, конфликт стал универсальной формой человеческого общежития, конфликт стал абсолютен. Английский философ Т.Гоббс верно отметил, что «естественное состояние общества -- это постоянный конфликт, война всех против всех». Ошибка создала противоестественный, жестокий и алогичный мир, в котором беспорядок в принципе стремится к увеличению (неизбежное возрастание энтропии). Из-за понимания этого в сценарии ведической философии обозначился такой сюжет как манвантара -- нисходящий путь развития (падения, засыпания) человечества -- от высшей касты в период золотого века до железного века, когда люди достигнут самой низкой точки в своем духовном развитии. Ошибка первых работодателей ознаменовала начало варварской эпохи в развитии человечества, продолжающейся и поныне. Развитие общества стало противоестественно-историческим процессом Ф.Ницше осознавал эту трагедию человечества, -- смыслом его творчества было «покушение на два тысячелетия противоестественности и человеческого позора». Марксисты ошибочно осознали развитие общества как естественно-исторический процесс. В неомарксизме гипотетический ход и развертывание всемирной истории уже интерпретируются как фатально-необратимый процесс всевозрастающей иррационализации мироустройства, как прогрессирующее сумасшествие разума. Выходит, если следовать логике апологетов этого течения западной общественной мысли, то такое прогрессирующее сумасшествие разума является исторически необходимым.

Ошибка создала порочный круг насилия, порождающего ответное насилие, все попытки вырваться из которого, как показывает история, были тщетны. Гераклит из Эфеса, осознав дегенерацию бытия, заключил: будущее человечество еще страшнее настоящего. Платон пытался приоткрыть завесу над тайной развала текучего мира, его трагичности и жестоких метаморфоз. Но, не обнаружив источника исторического разложения, предпринял утопические попытки остановить изменения, усилить тоталитарность государства, ликвидировать антагонизм классовых интересов путем придания господствующему классу непререкаемого авторитета. Томас Гоббс пытался прекратить войну всех против всех юридическим путем -- путем заключения общественного договора. Определенный положительный эффект был достигнут, однако подобным путем невозможно кардинально ликвидировать противонаправленность интересов, которая является источником войны всех против всех. Ж.-Ж.Руссо, осознав противоречивый характер развития человеческой цивилизации, несущее одним благо, другим -- страдания, в очередной раз совершенно бессмысленно воскресил идею «золотого века», якобы имевшего место в далеком прошлом человечества. Швейцарский экономист и историк Сисмонди, придя к выводу, что причина социальных коллизий коренится в неравномерном распределении собственности, призывал государство отрешиться от принципа невмешательства, устанавливать пределы концентрации богатства. Сен-Симон пытался преодолеть классовые противоречия путем разработки религиозной концепции «нового христианства», которая дополняла бы материальные стимулы «промышленной системы». Он абсолютно не понимал причин противоположности интересов рабочих и предпринимателей, объединив их в единый класс «индустриалов». Гегель усугубил положение человечества своим туманным и пустозвонным философствованием. Эмпирическая ошибочность общественного развития «научно» выразилась в его сомнительной диалектике, постулировавшей тождественность мышления и бытия. Огюст Конт пытался преодолеть напряжённость в социальных отношениях своей социологией. Он напрасно надеялся на то, что применение его позитивистской философии к области политики ликвидирует различную направленность интересов общественных группировок. Философия Ницше, в которой отразился кризисный характер переходной эпохи рубежа 19 -- начала 20 вв., выразившийся в тотальной утрате веры в разум, разочаровании и пессимизме, вместо того, чтобы изменить этот жестокий социальный мир, предписывала людям становиться деморализованными животными, способными в нем выживать. Вариант разрешения антагонистических противоречий, предложенный Марксом, стал страшной трагедией человеческой цивилизации. Неоинституционалисты предпринимают наивные попытки преодолеть экономические противоречия за счет научно-технического прогресса. Они не осознают опасность того, что из-за технической ориентации познания человечество на рубеже ХХ--ХХI вв. уже стало заложником собственных научно-технических устремлений.

Кроме того, ошибка создала такой хозяйственный механизм, который сформировал особый тип личности. Этот тип -- вовсе не «экономический человек», как его назвал Адам Смит, а человекоподобный мутант: алчный, эгоистичный, деморализованный, наглый, бесчестный. Беда в том, как правило, что только подобного типа личности пробиваются сквозь эволюционно усложнённые барьеры на высоту материального положения. В условиях ущербного общества люди, озабоченные проблемами отношений с другими людьми, проникнутые общественными заботами, преуспевают меньше тех, кто не отягощен моральными принципами. Те, кто в своей экономической деятельности ориентируется на легальные способы получения дохода, очень редко достигают высших статусов. Кое-кто при удобном случае задаёт унизительный вопрос: «Если ты такой умный, почему ты такой бедный?» Этот глупый вопрос задают те, кто не понимает, что сложилась такая экономическая система, при которой чаще всего приходится выбирать между богатством и порядочностью. Подобные вопросы обычно задают те, кто уже адаптировался к ущербному состоянию общества, сам став морально ущербным.

Таким образом, бытование мирового зла, принесшее человечеству много горя и страданий, стало следствием интеллектуальной недоразвитости человека. Мир вовсе не создан «лукавым». Социальный мир создан бездумным человеком. Вопреки мнению Адорно, корни духа насилия следует искать не в предыстории, не в жизни животных и не в поведении предшественников человека. Человеку нужно искать их в собственных мозгах. Человечество, поумнев, несомненно, выйдет на правильный путь развития. Научная значимость концепции политической революции и концепции Аристотеля о циклических изменениях померкнет. Теория больших циклов хозяйственной конъюнктуры, разработанная русским экономистом Николаем Кондратьевым, является обобщением следствий несовершенной рыночной экономики. Эмпирическая нелинейность, ставшая следствием мировоззренческой слепоты, предопределила ошибочность синергетики, поскольку это научное направление определило его как фундаментальный концептуальный узел своей парадигмы. Человечество из-за своей интеллектуальной недоразвитости вступило в многомерный мир. Глубоко ошибочно считать это явление объективно неизбежным. Современные социальные, экономические, политические и экологические проблемы обусловлены несоответствием господствующего в умах людей мировоззрения, то есть системы представлений о мире и месте в нем человека, и реальным бытием человека. Как прошлые, так и нынешние страдания людей предопределены неубывающей мировоззренческой неразберихой, не позволяющей людям согласованно определить разумную структуру социального мира. Разрешая противоречия, люди будут создавать «естественную гармонию» общественной жизни.

Не следует слишком серьезно воспринимать слова архиепископа Аверкия: «Надо знать, что мировое зло настолько сейчас овладело миром и такую приобрело силу, что не допустит никого выдвинуться и занять сколько-нибудь выдающееся место, какой-либо ответственный пост и видное положение, никого, кто сам не подчинен этому злу, а тем более -- того, кто обнаруживает намерение с ним бороться». Не красота и не надежда спасет мир. Мир спасет наука. Насколько люди будут почтительно относиться к научному знанию, настолько благополучным будет общество.

Ущербным капиталистическое общество стало потому, что имущая его часть -- предприниматели -- работает при качественной системе оплаты, а остальная часть (неимущая) -- наемные работники, государственные служащие, ученые и т.д. -- по количественной. Ущербный капитализм -- это капитализм для избранных. Это общество с приличным рабством. Такое общество не может быть унитарным, практически не может вести разумный и гармоничный образ жизни. Даже французское общество, которое когда-то считалось основанным на «принципах разума», провозгласившее «разум» божеством, в основу своей политики официально положившее учение «гениев человечества», на поверку оказалось и неразумным и нечеловечным. Таковым его сделала вовсе не французская революция 1879 года, нанесшая, как принято считать, первый удар несокрушимой вере ученых в силу человеческого разума и обязательность общественного прогресса, а то, что французское общество в основу своей политики положило учение липовых гениев. Общественный разлад в ущербном (элитарном) государстве «объективно» предопределен привилегированным положением некоторых индивидуумов, которое они в редких случаях заслужили добросовестным трудом. Популярность религиозного фундаментализма, стоящего в оппозиции чрезмерному пренебрежению духовными и моральными ценностями, набирает силу потому, что его представители, кроме всего прочего, совершенно верно определили социальный характер своих религий -- антиэлитарность. Адресатами фундаментализма являются, прежде всего, маргинальные слои общества, малоимущие классы, угнетенные этнические или религиозные меньшинства. Неотъемлемой частью ущербного общества стала преступность, которая должна изживаться вовсе не карательными мерами. В ущербном обществе хозяйственное пространство в большей мере является не полем экономической деятельности социальных субъектов, а полем борьбы людей, социальных групп за собственность, за перераспределение богатства. Именно поэтому картина социального мира, с точки зрения немецкого социолога Ральфа Дарендорфа, представляет собой поле битвы множества групп, борющихся друг с другом, возникающих, исчезающих, создающих и разрушающих альянсы.

В ущербном обществе моралью выживания является ущербная мораль, которая не исправляется воспитанием и образованием и, тем более, не религией. Всеобщий упадок нравов является следствием ущербности капиталистического общества. Именно поэтому, как я думаю, Карл Поппер считал, что «западные общества еще далеки от совершенства». Идеологи западных стран, похоже, заинтересованы в низком «качестве» своих обществ, ибо безнравственные люди никогда не заразятся марксовой чумой. Речь идет о тех существах, сознание которых уже настолько повреждено рваческим психозом, что они не понимают разницы между бизнесом и преступностью.

Приведу слова из заявления Даллеса, одного из идеологов либерализма: «Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточничеству, беспринципности. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство, наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом, предательство, национализм, вражду народов, и прежде всего ненависть к русскому народу -- все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом. Будем всегда главную ставку делать на молодежь. Станем разлагать, развращать, растлевать ее». Мутация интеллекта и психики человека в условиях несовершенной структуры социального мира продолжается: количество придурков на душу населения неуклонно растет. Об этом говорил еще Маркузе, считавший, что развитие науки и техники позволяет господствующему классу современного капиталистического общества сформировать через механизм потребностей новый тип массового «одномерного человека» с атрофированными социально-критическими потребностями и тем самым «сдерживать и предотвращать социальные изменения». Правящий класс, похоже, мыслит и действует в соответствии с рекомендациями утописта Платона. Примечательным является и мнение Бодрийяра: «Массы перманентно тестируют и зондируют (преимущественно посредством так называемых СМИ). Массы суть инерции, могущество инерции, власть нейтрального. «Молчание масс» становится главной проблемой современности. Безразличие масс предвещает крах власти. Уход масс в область частной жизни -- это… непосредственный вызов политическому, форма активного сопротивления политической манипуляции». В цивилизованном обществе разумным средством от всякой заразы станут совершенные производственные и, соответственно, общественные отношения, а также интеллектуальная состоятельность человека. Против марксизма-ленинизма есть только одно эффективное средство -- мудрость. Мудрость не подвержена заразе. С левыми (правыми) не нужно воевать, им нужно просто объяснить суть рационального мировоззрения. Вся проблема в том, что правые еще сами не овладели им, поэтому пока не способны созидать цивилизованный (непротиворечивый) капитализм. То есть капитализм для всех.

Из множества решений (суждений) есть только одно правильное (разумное, объективное). Все остальные отдалены от него пропорционально степени ошибочности. Разумное всегда находится как бы в середине. Из понимания этого, как я считаю, возникла триада -- метод философского конструирования, в античности широко применявшийся в платонизме и неоплатонизме. Еще древнекитайский мудрец Конфуций отмечал, что «...середина есть точка, ближайшая к мудрости; не дойти до нее -- то же самое, что ее перейти». Римский поэт Овидий говорил, что «средний путь -- самый безопасный». Карл Поппер считал разумной ту политику, при которой «нет места для поляризации левых и правых сил». С моей точки зрения, принцип исключенного третьего, сформулированный Аристотелем, не имеет отношения к науке. Разумный путь развития общества -- это и есть так называемый «третий путь», который принято ассоциировать с некой серединой. То есть корабль общества должен плыть по фарватеру, который, как известно, максимально отдален от берегов крайностей-противоположностей. Любое отклонение от фарватера, влево или вправо, во-первых, подвергает корабль опасности, во-вторых, замедляет движение вперед. Когда определенная часть пассажиров, из-за своего невежества, направляет движение социального корабля к левому берегу, другая -- к правому, а третья часть -- вперед, то такой корабль плывет боком и накрененным. Именно в таком опасном -- идейно разобщенном -- положении ныне плывут многие отдельные общественные корабли. Устойчивость их пока сохраняется благодаря пассивности основной части пассажиров. Политизированность общества, как результат отсутствия общепризнанного мировоззрения и «здоровой» идеологии, всегда замедляет развитие общества. Когда меня спрашивают: «Вы за правых или за левых?», я всегда отвечаю: «Я за умных». Для меня правые такие же ненормальные, как и левые. И чем радикальнее, тем сильнее. Марксисты, по неразумию, наклеили «центральной» части населения неблагозвучный ярлык -- «болото». Если воробей считает, что соловей -- это птичка, которая не умеет чирикать, то марксисту свойственно думать, что центрист -- это человек, который не умеет шарахаться в крайности. Радикалам (либералам и марксистам) надо бы знать, что водоем начинает умирать -- зарастать тиной -- с берегов, а не с середины.

Общественные науки еще не могут понять, где же находится этот фарватер реки жизни общества. То есть они до сих пор не могут понять, где же находится эволюционная (или естественноисторическая) колея развития общества. Та колея, в которой развитие происходит перманентно устойчиво, без всяких революций, без насилия. Они не знают, как перейти к непротиворечивому состоянию общества, что для этого необходимо сделать. Бытует мнение, что пока нет серьезной политики, нет и серьезных конфликтов. Это сущая глупость. Выходит, чтобы избежать конфликтов, нужно проводить несерьезную политику. Дело в том, что, в сущности, еще никто не проводил серьезную политику. Разумная политика никогда не провоцирует существенных конфликтов. Беда в том, что правители не имеют ни малейшего понятия о содержании такой политики. Конфликтность отражает степень абсурдности политики. Политика большевиков и была абсурдной, что подтверждает гражданская война.

Противниками цивилизованного общества являются различные девианты, поляризаторы, которые привержены архаичным стереотипам и надуманным парадигмам. Цивилизованное общество в принципе не может иметь противников по убеждению. Все противники такого общества -- противники по недопониманию. Усовершенствовать нынешнее общество могут только сами люди. Не объективные законы развития, а разум пассажиров этого гигантского корабля, их единое объективное миропонимание может его спасти. Бессмысленно надеяться на благоприятные уверения эзотериков и астрологов, о «научности» которых и говорить смешно. Для представителей органов государственной власти принимать во внимание уверения подобных шаманов является верхом политической глупости. Справедливость утверждения Л.Гумилева о том, что основополагающий фактор, определяющий судьбы народов, находится в космосе -- в высшей степени сомнительна. Вряд ли этот фактор может формировать «пассионарность» людей как способность к аккумуляции космической энергии и «заряжения» ею больших масс населения. Опасно надеяться на «крота истории», который «роет глубоко», на то, что объективные законы рано или поздно выведут человечество из нынешнего тревожного состояния в царство свободы и справедливости. Жизнеустройство общества -- творение людей, и поэтому Бог не явится к людям, не станет преобразовывать то, что создал человек в мире, в котором живет, и не укажет реальный путь спасения. Возможность найти в умопостигаемом социальном мире основополагающие ценности и ориентиры рационального общественного развития дана только разуму человека. В какой степени он способен к выполнению этой важной задачи, в той степени и будет гармоничен социальный мир. Царство разума лежит не в прошлом, а в будущем. Не нужно слишком серьезно воспринимать древних мыслителей. Только на рациональной основе, оперируя «здоровым» разумом, можно оптимизировать межнациональные, межклассовые, межличностные и т.п. отношения. Не верят в выполнение этой задачи только те, кто сам не способен или не желает приниматься за её решение. Выход на «третий путь» развития и должен стать неким интеллектуальным крестовым походом против противников разума.

Кидаться сломя голову от одной крайности к другой (или от одного берега к другому) -- верх политического безумия. Дух российского народа представляется очень разумным, он не приемлет крайности, в которые его носителя постоянно ввергают бездарные экспериментаторы. Деяния клики Ельцина и банды Ленина аналогичны по степени ошибочности избранного пути развития. «Россия, -- как отметил Дж. Сорос, -- бросилась из одной крайности -- жесткого закрытого общества -- в другую крайность -- общество, не подчиняющееся законам капитализма». Трагическая судьба России и её народа -- следствие безрассудности некоторых личностей её истории. Из-за них Россию называют страной крайностей. Все нынешние беды в постсоветских странах происходят оттого, что они с бесшабашным рвением взяли курс на ущербный капитализм. Они рванулись к такому состоянию общества, от которого уже многие пытаются отойти. Беды будут неизбежно множиться, пока руководители стран СНГ не осознают того, что они «пихают» свои, и без того горемычные, общества из одной крайности в другую, и не возьмут курс на создание непротиворечивого общества. Примечательным является тот факт, что когда общество начинает переходить от одной крайности к другой (слева направо или справа налево), то этот процесс встречает воодушевление и поддержку определенной части населения. Но когда общество достигает крайнего состояния, то настроение масс резко ухудшается. Это происходит потому, что оно всегда перехлёстывает свою эволюционную колею. Неужели постсоветским странам нужно еще более семидесяти лет барахтаться в теперь уже правобережной тине, чтобы понять, что они натворили и как исправить положение?

Классовый подход к решению глобальных, региональных и национальных проблем является ошибочным. Руководители стран СНГ со временем, несомненно, осознают провокационный характер рекомендаций рыночных ортодоксов, в соответствии с которыми осуществлялось и осуществляется реформирование постсоветских государств. Некоторые интеллектуалы совершенно верно считают, что нынешний системный кризис в России обусловлен путаницей в мозгах. Постсоветские страны переживают не переходный период, а преступно-разрушительный. В действительности они переходят из одной лужи противоречивой в другую, барахтаются в грязи проблем, как свиньи, на теперь уже правом бочку и радуется -- думают, подвиг совершили. Кризис, который ныне переживают страны СНГ, нельзя квалифицировать как кризис трансформационный. Это кризис ошибочного реформирования. И чем раньше представители органов государственной власти осознают этот факт, тем лучше.

Созидание непротиворечивого общества -- это и есть выход на реальный «третий путь» развития. «Третий путь» -- это условное название пути развития общества в естественноисторической, эволюционной колее, из которой оно выбилось еще в глубокой древности. Еще ни одно общество в мире не вошло в эту колею. Я не согласен с американским политиком и экономистом Р.Рейчем, который сказал: «Мы все теперь идем по «третьему пути»». В реальной практике имеются лишь искусственные фрагменты «третьего пути», своего рода гибриды политико-экономических идей либерализма и социал-демократии. Эти элементы создают весьма слабый иммунитет общественного организма, недостаточно надежную основу для его устойчивого развития. Административно придуманный вариант «третьего пути» не стал в настоящее время и не может стать новой фундаментальной теорией, пригодной для созидания в начале XXI столетия цивилизованного общества. Такой вариант стал «всего лишь, -- как выразился Т.Блэр, -- разбавленной версией рейганизма-тэтчеризма: то есть не столько неким новым движением, сколько прагматичным, если не циничным, средством создания впечатления об умеренности либералов при продолжении долгосрочного смещения вправо». «Третий путь» развития -- не выдумка, его нужно лишь найти. О важности движения по «третьему» пути общественного развития, пролегающему между капиталистическим индивидуализмом и марксистским коллективизмом, говорят неотомисты. Они, на мой взгляд, верно полагают, что можно обеспечить в отличных друг от друга сообществах многообразие форм собственности, примирение противоречий между социальными слоями, политический плюрализм и наличие гражданских прав и демократических свобод в сочетании с приматом сферы общечеловеческих культурных ценностей. Я согласен с Р.Рейчем в том, что «”третий путь” существует. Но он оказался чрезвычайно труден для воплощения... И новые левоцентристские правительства Европы будут испытывать сильное искушение провозгласить, что они реализуют этот путь, хотя на самом деле они приближаются к чему-то далекому от его целей». Далек от «третьего пути» и вариант социального рыночного хозяйства Эрхарда и профессора Мюллера-Армака, представляющий собой попытку административного отмежевания от коллективизма и необузданного либерализма. Социал-демократические установки нечто вроде миража по отношению к реальному «третьему пути» развития. Идеи административного перераспределения опираются на придуманные гуманитариями фантазии, а не на научно-экономические понятия. Искусственный гуманизм делает сторонников этих идей социальными популистами. Чем больше социал-демократы вовлечены в решение социальных проблем, тем больше они вредят рыночной экономике, а, в конечном счете, и всему обществу. Я считаю постулаты немецкого мыслителя Эдуарда Бернштейна, на которые в известной мере опираются представители современной социал-демократии, далекими от науки, вредными для общества. Разница между выдуманным и естественным вариантами «третьего пути» заключается в том, что первый может иметь множество модификаций, а второй -- только одну. Реальный «третий путь» должен состояться именно в качестве совершенно новой стратегии устойчивого социально-экономического развития современного общества, в качестве целостной общественно-политической программы переустройства человеческого существования. Полностью согласен с утверждением Р.Рейча: «Основное кредо «третьего пути» заключается в том, что к выгодам от экономического роста, подгоняемого политикой свободного рынка, могут приобщиться весьма широкие массы населения...». Степень вовлеченности людей в рыночную экономику как раз и характеризует приближенность к реальному «третьему пути». Приватизация вовсе не является единственным вариантом вовлечения широких масс населения в эффективную экономику. Это особенно важно уяснить рыночным ортодоксам или так называемым либералам. Им надо бы также понять, что для рыночной экономики не так важна форма собственности, как массовость приобщения людей к такой экономике. Приватизация приобщает к рыночной экономике лишь избранных, разделяет общество на элиту и «плебс», всех остальных. Пренебрегать другими способами приобщения людей к рыночной экономике -- наносить ей неизбежный вред. Приверженность рыночных ортодоксов своим надуманным «священным ценностям» ускоряет кризис капиталистической системы. Инерция развития ущербного капитализма продолжает нагнетать общепланетарную напряженность.

Ущербный капитализм и ошибочный социализм -- это крайности по отношению к оптимальному пути развития. Для общества недопустимо сбиваться с эволюционной колеи, ни влево, ни вправо. Концепция «великого отказа» Маркузе -- отказа как от капитализма, так и от советской модели социализма -- подтверждает мысль о том, что человечество сбилось с эволюционной колеи. Ф.Ницше презирал идеологию черни, более всего ненавидел социалистическую сволочь. Согласен: идеологически зацикленный человек не может вызывать уважительного к нему отношения. Социалистическая же сволочь, по моему мнению, -- это капиталистический урод, «залеченный» костоломным методом Маркса. Рыночные фундаменталисты (или правые) -- это те, кто не осознает ущербность капитализма и необходимость его эволюционного «лечения». Они категорически отвергают общеизвестные рецепты. Беда в том, что все общеизвестные рецепты «лечения» капитализма -- антинаучны.

Спор Джорджа Сороса с рыночными фундаменталистами потому и стал непродуктивен, превратился во взаимные упреки в нелогичности и наивности, что рецепты первого примитивны. Противостоять «больным» либералам могут только «здоровые» либералы или неолибералы, которые в состоянии предложить экономически более эффективную и социально благополучную модель капитализма. Неолибералы должны доказать, что в рыночной экономике есть место для всех членов общества, которые желают хорошо работать и, соответственно, хорошо жить. Переход к такой модели -- это и есть выход на «третий путь» развития. Это и есть созидание цивилизованного капитализма, капитализма для всех. Переход к такой модели не является движением влево, которое категорически отвергают высокомерные либералы. Движение к «третьему пути» развития (трансформация наличного состояния противоречивого общества в непротиворечивое) -- это движение во имя спасения капитализма, утверждения подлинной демократии. Глупости правых порождают явление левых, способствуют повышению популярности левых умозрительных схем. Таким образом, и правые, и левые способствуют поляризации общества, чреватой конфликтами. Левыми я считаю тех, кто зациклился на ненаучных способах разрешения проблем, присущих капиталистическому обществу. Популярность рецептов марксизма потому остается высокой, что люди еще не постигли разумных рецептов разрешения противоречий капиталистического общества. С марксизмом неэффективно бороться силовыми методами и методом политических манипуляций. Только объективная наука, предложив эффективный вариант реформирования капитализма, способна раз и навсегда похоронить марксизм. Отсутствие этих рецептов является действительной причиной того, что для многих людей перемены становятся крайне трудными.

Серьезная попытка направить общество по реальному «третьему пути» не должна столкнуться с большими трудностями, поскольку у этого пути будет мощное философское обоснование, поддержка огромных масс населения, а сопротивление левых и правых окажется незначительным. Для того чтобы развитие общества по «третьему пути» стало реальностью, движение в его поддержку должно стать мощным мобилизующим и консолидирующим политическим движением. Пока же «...политической реальностью, -- как замечательно выразился Рейч, -- является то, что наши населения становятся более чем прежде, разделенными приверженностями двум старым путям...». По мере созидания непротиворечивого общества будет постепенно сглаживаться идейная поляризованность как отдельных обществ, так и мирового сообщества. Человечество после долгого разброда, несомненно, войдет в свою эволюционную колею монолитным цивилизованным сообществом. Капитализм перестанет быть антагонистической формацией. Рыночная экономика станет совершенной. Отсюда в корне неверным является суждение марксистов: «Капитализм завершает собой не только историю капиталистического способа производства, но и всю последовательность антагонистических формаций».

Концепция непротиворечивого общества -- это концепция мирного реформирования капитализма. Это концепция «третьего пути» развития, это новое, истинно демократическое и интегрирующее мировоззрение, это «здоровая» идеология, это научная основа разумной политической деятельности. Новая концепция -- это не новая социал-демократия. Это новый либерализм, более научный, более экономически эффективный, предполагающий большее социальное благополучие. Это новый язык диалога между левыми и правыми, язык их сотрудничества для общепризнанных целей. Это трансформация абстрактной концепции открытого общества в конкретные действия.

Созидание непротиворечивого общества и связанная с ним перестройка экономических систем, как национальных, так и мировой, завершит варварскую эпоху в развитии человечества: эпоху войн и революций. Созидание такого общества ознаменует начало новой эпохи: эпохи мира, добросовестного труда и здорового духа. Так называемые азиатский и европейский способы производства и жизни, имеющие определенные экономические, политические, идеологические различия, в результате реального реформирования начнут становиться более однородными, невраждебными, социально и экономически эффективными, духовно здоровыми. В процессе классовой ассимиляции станет создаваться единая экономическая система, основанная на разных формах собственности. Повысится потребность в интеграции, которая ныне не столь очевидна. Интернационализация экономической, политической и культурной деятельности происходит по-варварски, обостряя множество проблемы.

Еще в 50-60-х гг. прошлого столетия ученые заметили в общественном развитии тенденцию к сближению двух социальных систем -- капитализма и социализма с их последующим синтезом в некотором «смешанном обществе», сочетающем в себе положительные черты и свойства каждой из них. П.Сорокин, Дж.Голбрейт, У.Ростоу и др., исходя из этой тенденции, разработали теорию конвергенции, которая по сей день является одной из основных концепций современной социологии, политэкономии и политологии. В настоящее время эта теория связана с рядом теоретических проблем.

1. Существует неопределенность относительно того, что именно следует считать стимулом к социальной конвергенции -- существование крупных промышленных предприятий, индустриализацию как процесс или определенные технологические условия производства. По моему мнению, стимулом к конвергенции может стать только качественная система оплаты труда.

2. Поскольку, как утверждают некоторые исследователи, черты индустриального общества являются на деле характерными чертами капитализма, то существование социальной конвергенции может, скорее, объясняется превосходством капитализма, а не процессом индустриализованного производства как таковым. Черты цивилизованного общества, по моему мнению, наличествуют только в капиталистическом обществе. То есть легитимным наследником цивилизованного общества является только капитализм, а социализм -- это вообще ошибка, искусственное, вымышленное общество. Выход на «третий путь» развития -- это не прививание капитализму некоторых черт социализма, а совершенствование капитализма.

3. Неясно, должны ли все общества принимать в ходе индустриализации некую общую форму, или общий индустриальный базис допускает значительные институциональные вариации. По моему мнению, по мере налаживания в различных странах совершенного рыночного механизма будут складываться схожие модели, разумеется, первоначально допускающие институциональные вариации. Определяющим фактором эффективности и стабильности функционирования общей модели станет не форма собственности, а условия хозяйствования, основанные на качественной системе оплаты труда. В процессе дальнейшего развития институциональные различия будут непринужденно стираться. 4. Не все индустриальные общества на практике развиваются в направлении общей модели. По моему мнению, это происходит потому, что из-за слабости общественных наук отсутствует единство в понимании эффективных мер решения нынешних социально-экономических проблем. Выход на «третий путь» развития -- это и есть перестройка наличной модели общества в параметрах общепризнанной модели. Россия уже продемонстрировала отторжение от «правой» крайности. Нерешительность Президента РФ Владимира Путина обусловлена, на мой взгляд, не совсем ясным пониманием реального «третьего пути» развития, свободного от опасности классовой конфронтации. Мировоззренческая неопределённость делает российскую власть пассивной, неспособной решать свои внутренние социальные, политические и экономические проблемы. Непонимание реального «третьего пути» развития ставит любую власть на колени перед проблемами развития своего общества. Неопределенность экономической стратегии и идеологии подрывает авторитет власти. В таких условиях неизбежно усиливаются тенденции к популизму.