Диплом: Романтические тенденции в Фаусте Гете

Мефистофель враг не Богу, но его изначальному творению, Жизни. Он пытается

подменить Жизнь и движение покоем, неподвижностью. Ибо все, что перестает

меняться и трансформироваться, приходит в упадок и погибает. Эта "смерть при

жизни" может быть понята как стерильность духа; в предельном проявлении это –

проклятье. Человек, позволивший иссохнуть корням Жизни в самой сокровенной

глубине своей личности, подпадает под власть Духа Отрицания. Гете дает

понять, что преступление против Жизни есть преступление против Спасения.

И все же, как неоднократно отмечалось, несмотря на то, что Мефистофель

использует каждую возможность, чтобы помешать потоку Жизни, он тем самым

стимулирует самое Жизнь. Он борется против Блага, но, в конце концов, тем

самым творит Благо. Этот демон, отрицающий Жизнь, во всем оказывается

соработником Бога. И потому Бог, обладающий божественным предвидением, охотно

дает Мефистофеля в спутники человеку.

Отношение Бога к Мефистофелю – это coincidentia oppositorum, единство

противоположностей, соединение несоединимого. Откуда оно?

Дело в том, что по верованиям многих народов именно добрый дух сотворил злого

- как бы для соблюдения равновесия в мире. Поэтому гетевский Мефистофель –

видимо, младший брат Бога, который, разумеется, и не мог к нему относиться

иначе, как со снисходительной усмешкой. Тем более что по мысли Гете, истина

и заблуждение, добро и зло равно необходимы для существования как человека,

так и мира в целом.

Такое вольное отношение к Богу, даже, может быть, ересь были свойственны

многим романтикам.

Первый образ трагедии, пусть эпизодический, но непосредственно связанный с

романтизмом - это Поэт, олицетворение Идеи и Идеала, живущий в собственном

мире, как всякий романтик. Хотя, с другой стороны, всякий из нас обитает как

минимум в двух мирах - реальном мире и мире собственной души, собственных

мыслей; если принять это утверждение, то, следуя логической цепочке, нужно

согласиться с тем, что человек вообще является как минимум двуплановым

существом. А наличие двух миров - реального и внутреннего и конфликта между

ними, как известно, основной постулат романтизма. Поэт с одной стороны и

Директор с Комическим актером с другой являют собой извечное

противопоставление вечного и сиюминутного, возвышенного и насущного.

Гретхен, Маргарита – воплощение Душевной Чистоты, Красоты - аллегория

Женщины в первой части Фауста. Всякий образ, персонаж в искусстве – это

отображение какой-либо идеи, типа. Романтический герой, помимо этого,

воплощает в себе противоречие с внешним миром в чем-либо. В данном случае

конфликт происходит между внутренней чистотой Гретхен и внешней грязью мира,

между принятыми канонами морали и жизненной ситуацией, между любовью и

родственными узами.

Эвфорион, являющийся одновременно аллегорическим воплощением Поэзии и

художественным образом лорда Байрона – единственного из современных Гете

поэтов, которого последний считал равным себе - этот образ также может быть

отнесен к имеющим романтическую составляющую в своем единстве - на

формальном основании, то есть по признаку мятежной, конфликтующей с внешним

миром души и трагического конца, а также потому, что, как всякий

литературный герой, он является обобщением, идеей, и как романтический герой

– он олицетворяет противоречие.

В трагедии есть одно существо, близкое Фаусту по духу, такое же безудержное

и страстное. Это вагнеровский Гомункул, с ясным умом, с тягой к красоте и

плодотворной деятельности. Можно предполагать, что Гете зашифровал здесь -

как часть образа - образ романтика, живущего в собственном, искусственно

созданном мире и находящегося в постоянном конфликте с миром внешним.

Гомункул, влекомый любовью к прекрасной Галатее, погибает, разбившись о ее

трон. До определенной степени Фауст тоже Гомункул – его мир лишь наполовину

реален, идеалы прекрасны, но не жизненны, им нет места в мире, как и Фаусту,

и Гомункулу. Появление Гомункула в произведении весьма и весьма символично,

на мой взгляд. Возможно, это аллегория искусственности, неестественности

человека, ушедшего в своем развитии далеко от Природы – далеко, и другой

дорогой; своего рода отклик на идеи Руссо. Возможно, это еще один гетевский

ответ на главный вопрос философии: что первично - мысль или материя? Но

ответ своеобразный, расплывчатый, так как в Гомункуле фактически нет тела,

лишь душа, бессмертная сущность. Душа его чувствительна, страстна. Не

случайно же он погибает не от чего-нибудь, а именно от любви к Галатее. Это

бесспорно романтический герой.

Мефистофель - воплощение зла, образ отрицательный, отрицание – его стихия.

Хотя - образ этот неординарен и отнюдь не однозначен. В некоторых моментах он

даже вызывает симпатию, большую симпатию, чем сам Фауст. Мефистофель циничен,

но мудр. Ведь он видел свет от самого его начала. Это, пожалуй, самый

противоречивый персонаж трагедии, за исключением, возможно, только Фауста. «Я

- часть той силы, что вечно хочет зла - и вечно совершает благо».

Фауст - олицетворение человека и человечества, мятежного, беспокойного

начала в человеке, безудержного стремления вверх, стремления к развитию -

того, что и делает человека человеком.

Фауст - олицетворение в том числе и духовных стремлений тоже, духа в

философском смысле слова. Таким образом, в паре Фауст-Мефистофель

открывается еще одна грань – соперничество духа и материи, олицетворением

которой является, разумеется, представитель первичного зла (здесь, впрочем,

возникает еще один нюанс: у Гете материя – «материнство», то есть душа

материи у него женственна – «вечная женственность тянет нас к ней»). Так

своеобразно Гете обрабатывает один из основных постулатов романтизма -

примат духа над материей. Поэт не устает доказывать это, с первых и до

последних страниц трагедии сталкивая Фауста с Мефистофелем – и неизменно

первый одерживает верх. Соединение Елены и Фауста во второй части есть

соединение воедино двух разных идеалов - античного классического и

средневекового романтического. Соединяя Елену и Фауста, Гете соединяет

классику с романтикой, устанавливает, в какой-то степени, связь времен,

прямую связь первого со вторым. Елена - еще один этап, еще одна ступенька

лестницы стремления Фауста к высшей красоте, к красоте абсолютной, которое и

приводит его к гибели в итоге, почти как Икара. По мысли Гете, красота

свершения, красота совершенного дела, дела на общее благо - выше

эстетического античного идеала красоты. То есть, Елена и Фауст – это еще

одна грань соединения-противостояния духа и материи. Красота внешняя -

Елена, и красота внутренняя - Фауст - вот что становится главным для Гете во

второй части трагедии, это вплетает в образ Фауста романтическую нить.

К началу восьмидесятых годов восемнадцатого века Гете уже не владели идеи

штюрмерства. Годы сделали его сдержаннее и мудрее. Бури, шквалы, штурмы -

теперь уже не главное. На первое место для Гете выходят гуманность и красота.

И это не случайно.

Гете по-прежнему не считает возможным компромисс с не удовлетворявшей его

действительностью. Но также видит, что изменить что-либо не в состоянии. Он

находит выход - не смиряться перед реальностью, но и не сопротивляться

законам жизни. Это новое мировоззрение отразилось в стихотворении "Границы

человечества" (1779)

.с богами

Меряться смертный

Да не дерзнет.

Пер.А.Фета.

Не восставать против мироздания, но познать его, приспособиться к нему, жить

в согласии с ним.

По вечным, железным,

Великим законам

Всебытия мы

Должны невольно

Круги свои совершать.

"Божественное".Пер.Ап.Григорьева.

Девизом Гете-бунтаря была "свобода", теперь его сменяет призыв: "Человек

должен быть благородным, щедрым на помощь и добрым! "

Edel sei der Mensch,

Hilfreich und gut!

1788 год. Гете возвращается из Италии, обновленный, увидевший античность

воочию, теперь он намерен возродить античный художественный идеал.

Его старший современник Винкельман в "Размышлениях о подражании греческим

произведениям живописи и скульптуры" пишет, что искусству древних греков

свойственны "благородная простота и спокойное величие". В этом духе он

характеризует многие памятники древнегреческой культуры в своей "Истории

искусства древности". Между прочим, он считал, что характер греческого

искусства во многом был определен государственным строем Афин, равно как и

благоприятным климатом (!). Лессинг в трактате "Лаокоон" (1766) поддерживает

идеи Винкельмана.

Таким образом, эти два мыслителя утвердили тезис о том, что расцвет искусства

определяется государственным строем и, в первую очередь, степенью свободы в

государстве.

Шиллер повернул этот тезис очень интересным образом - в "Письмах об

эстетическом воспитании человека" (1795)

"<.>Нужно пойти по пути эстетики, ибо путь к свободе ведет только через

красоту".[6] Эстетическое воспитание

человека должно стать средством воспитания гражданственности, что для

раздробленной Германии того времени было очень важно. Шиллер ( а с ним и Гете,

который в целом разделял его идеи) считал, что, только создав гражданина,

воспитав его, можно надеяться на объединение страны. Но достигается это не

поучениями, а чисто художественными средствами. Необходимо воспитать в людях

мужество, способность действовать, ибо "всякое просвещение рассудка заслуживает

уважения лишь постольку, поскольку он отражается на характере; но, в известном

смысле, и проистекает из характера, ибо путь к уму ведет через сердце.

Следовательно, самая настоятельная потребность времени - развитие способности

чувствовать.". "Красоту нужно понять как необходимое условие существования

человечества" - утверждает Шиллер. "Эстетическое творческое побуждение

незаметно строит среди страшного царства сил и священного царства законов

третье, радостное царство игры и видимости, в котором оно снимает с человека

оковы всяческих отношений и освобождает его от всего, что зовется принуждением

как в физическом, так и в моральном смысле". И это "царство эстетической

видимости" явится, по мысли Шиллера, высшим воплощением гуманности ибо "только

общение в прекрасном соединяет людей". Гете думал примерно так же, и именно

поэтому на свет появилась "Елена".

По всей видимости, изначально "Елена" не мыслилась Гете как эпизод второй

части "Фауста". Об этом говорит подзаголовок "сатировская драма". Но затем

появляется и второй подзаголовок - "эпизод к "Фаусту". Наверное, этот момент

и следует считать началом работы над второй частью. Замысел "Елены"

появляется у Гете в первый раз в 1800 году. Но он оставляет его и

возвращается к этой мысли лишь в 1816 году, составляя план сцены. Главные

моменты совпадают с тем, что в итоге и стало третьим актом второй части

трагедии. Но есть небольшие расхождения в деталях. Согласно плану 1816 года,

Елена возрождается в средневековой Германии и выражает желание вернуться в

Элладу. Фауст объясняет ей, что все, кого она знала, давно умерли, и лишь ее

одну вывели из Аида. Далее в плане: Елена. Языческое жизнелюбие.

Благодарность. Фауст. Страстность. Участие. Елена. Поручает себя Фаусту.

Уже в этом плане мы видим намерение Гете осуществить классико-романтический

синтез - соединить воедино языческую радость жизни, наслаждение каждым ее

мигом, с духовными стремлениями более позднего времени. Елена - символ

красоты, абсолютной красоты в античном понимании. И соединение всех

прекрасных образов произведения, частичка "вечной женственности", в образе

Елены где-то просматриваются черты Маргариты. И наоборот. Эта нить - Елена -

Маргарита, на мой взгляд, обращаема как в одну, так и в другую сторону.

Можно даже сказать, что это единый образ. Елена - Маргарита - это идеал.

Образ романтический, хотя и взятый частично из классического античного

наследия. Романтический как раз в своей идеальности, абсолютности.

Гёте принадлежит к тем гениям, кто определяет лицо своего времени, своей

национальной культуры и заново оценивает, устанавливает её связи с другими

эпохами и народами. В отношении Гёте сказанное имеет особый смысл, поскольку

весь рассматриваемый период знаменательно и памятно завершается его

пророческими словами, произнесёнными в 1827 году: “.на очереди эпоха

всемирной литературы, и каждый должен содействовать скорейшему ее

наступлению».

На очереди — эпоха всемирной культуры, вырастающей из равноправного соучастия

всех наций в единой духовной жизни человечества. В пределах всемирности

отдельным народам предстоит заново искать общий язык и для культурного общения,

и для экономического сотрудничества. Тот, кто не сумеет этого сделать, окажется

проигравшим. Справедливость этого предсказания, сделанного Гёте, мы всё более

ощущаем в современном нам мире. Однако эпоха всемирности вряд ли

наступит в обозримом будущем. Взаимопроникновение, взаимное влияние культур

будет иметь место – еще с эпохи Великих Географических Открытий можно вести

отсчет этому процессу. Но соединения не произойдет до тех пор, пока

существуют понятия национальности, нации, национального самосознания, народа.

Вплетение Елены в канву «Фауста» - также и отражение гетевской концепции

мировой литературы, подразумевающей взаимопроникновение национальных литератур,

влияние их друг на друга; не теряя собственной «самости», все они составляют

единую, мировую литературу, привнося в нее свои национальные,

неповторимые черты.

Вторая часть «Фауста». Пять больших действий, связанных между собой не

столько внешним единством сюжета, сколько внутренним единством драматической

идеи и волевого устремления героя. Трудно найти в западной литературе, да,

может быть, и в мировой, другое произведение, равное ему по богатству и

разнообразию художественных средств. В соответствии с частыми сменами

исторических декораций здесь то и дело меняется и стихотворный язык.

Немецкий книттельферс чередуется то с суровыми терцинами в стиле Данте, то с

античными триметрами или строфами и антистрофами трагедийных хоров, а то и

чопорным александрийским стихом, которым Гете не писал с тех пор, как

студентом оставил Лейпциг, или же с проникновенно-лирическими песнями, а над

всем этим торжественно звенит «серебряная латынь» средневековья, Latinitas

argentata. Вся история мировой научной, философской и поэтической мысли -

Троя и Миссолунги (в этом греческом городке скончался Байрон), Эврипид и

Байрон, Фалес и Александр Гумбольдт - вихрем проносится по высоко

взметнувшейся спирали фаустовского пути (он же путь человечества, по мысли

Гете).

Когда Гете задумывал «Фауста», он еще не представлял себе конкретно объем

произведения. Дорабатывая «Пра-Фауста», он убедился, что столь обширное

содержание невозможно вместить в рамки одной пьесы. Уже только одна история

духовного кризиса ученого и его любви к Маргарите превосходила размеры самой

большой стихотворной пьесы. Стало очевидно, что драму о Фаусте надо разделить

на две части. Точно не известно, когда созрело это намерение, но в плане,

созданном в конце 1790-х годов, уже намечено разделение на две части и четко

определена тема каждой из них.

В первой части действие вращается вокруг личных переживаний героя; во второй

нужно было показать Фауста в его отношениях с внешним миром. Так было в

народной книге о Фаусте, и это же советовал своему другу Шиллер: «Следует, по

моему мнению, ввести Фауста в активную жизнь, и что бы Вы ни выбрали из этой

массы, мне кажется, что в силу своей природы это потребует весьма большой

обстоятельности и широты» .(26 июня 1797 года). И еще одна грань замысла

второй части - "Елена". Классико-романтический синтез, аллегорическое

олицетворение конфликта между красотой - чем-то абстрактным - и жизнью

реальной, которая до какой-то степени противопоставляется красоте;

сопоставление античного идеала красоты и идеала средневекового.

То есть, все движется по тропинкам романтизма: конфликт порождается

диссонансом между внутренним миром героя и реальностью, что, в конце концов,

и приводит Фауста к физической гибели. Но не к гибели духовной.

Если первую часть Гете закончил по совету Шиллера, то к работе над второй

частью он приступил тоже под давлением извне.

В 1823 году Гете пригласил молодого начинающего литератора Иоганна Петера

Эккермана стать его литературным помощником в подготовке текстов для нового

собрания сочинений и других литературных делах. Постоянно общаясь с Гете,

Эккерман тщательно записывал беседы с ними и позднее издал их (1836 – 1848).

Это драгоценнейший источник сведений о писателе. Заслуга Эккермана и в том,

что именно он побудил Гете приняться за вторую часть «Фауста», которая после

отвлечений на «Годы странствий Вильгельма Майстера» и другие произведения

была закончена 22 июля 1831 года. Гете запечатал рукопись в конверт и завещал

опубликовать ее только после своей смерти.

Вторая часть написана в ином духе, чем первая. Вот что говорит по этому поводу

сам Гете: « ...почти вся первая часть субъективна. Она написана человеком,

более подвластным своим страстям, более скованным ими, и этот полумрак, надо

думать, как раз и пришелся людям по сердцу. Тогда как во второй части

субъективное почти полностью отсутствует, здесь открывается мир более высокий,

более обширный, светлый и бесстрастный, и тот. кто мало испытал и мало

пережил, не сумеет в этом разобраться»[7]

.(17 февраля 1831).Вторая часть была написана в новом духе, и это сыграло не

последнюю роль в дальнейшей судьбе произведения. Читатели ждали, что им опять

будет показан внутренний мир героя; но Гете не удовлетворил эту романтическую

потребность в бурных страстях, считая, что исчерпал их в первой части.

Личным жизненным опытом сознательный человек не ограничивается. Живя хоть

отчасти интересами времени, люди обогащают свое понимание жизни. Гете и его

герой живут главными интересами эпохи. Фауст, его образ, стал шире,

многограннее. В первой части он ученый и влюбленный герой, во второй он

соприкасается с жизнью государства и общества, проблемами культуры и

искусства, с природой и занят борьбой за подчинение ее человеку. К слову,

«Фауст» - имя говорящее. По-немецки die Faust – «кулак», а по-латыни

faustus – «счастливый». В первой части он был лишь разжатыми пальцами, не

кулаком, и каждый палец сам по себе. Во второй части Фауст как будто обрел

себя, дело, занялся трудом, а значит, обрел счастье - в труде. Мысль о труде

как о главном компоненте жизни человека проходит через многие произведения

Гете: и «Западно-восточный диван» («Каждодневно - трудное служенье!»), и

«Годы странствий...» - «Думать и делать, делать и думать...», и «Фауст»

– « В деянии начало бытия», или, в переводе Бориса Пастернака « В начале было

Дело».

Итак, во второй части Фауст соприкасается с жизнью во всей ее полноте. Отсюда

своеобразное, отчасти возвращающее нас к «ваймарскому классицизму», строение

второй части. Гете объяснял Эккерману, что, подобно «Елене», каждый акт второй

части будет представлять собой относительно законченное целое, « явится как бы

замкнутым мирком, не касающимся всего остального и лишь едва приметными узами

связанным с предыдущим и последующим, иными словами – целым. <...> При

такой композиции главное, чтобы отдельные массивы были значительны и ясны,

целое все равно ни с чем не соразмеришь, именно поэтому оно, как любая

неразрешенная задача, будет упорно привлекать к себе людей”

[8].(13 февраля 1831 года).

Как уже говорилось, вторая часть построена гораздо более четко и равномерно.

Вся она разделена на пять актов, согласно классическому канону. Внутри

каждого акта есть отдельные эпизоды, достаточно тесно связанные с общим

замыслом.

Фауст осознал как собственную ограниченность, так и ограниченность

возможностей отдельного человека, отдельной личности. Он уже не мыслит себя

ни богом, ни сверхчеловеком, а только человеком, и - как все люди, он

обречен лишь на посильное приближение к абсолютной конечной цели. Но эта

цель и в преходящих ее отражениях причастна абсолютному и все ближе подводит

человечество к конечному, вернее же, бесконечному – осуществлению всемирного

блага, к решению загадок и заветов истории. Он продолжает жить в

собственном, придуманном мире со своими реалиями и ценностями. Он, Фауст -

прежде всего дух, стремление, вечное стремление, куда-то. Смысл жизни для

него, его миссия - борение, безостановочная кипучая борьба за достижение

Идеала, бесконечное движение к нему - и невозможность его достичь. Это -

безусловное отражение романтических традиций.

Фауст стремится к власти, но не из эгоизма и\или корыстных побуждений, а для

того, чтобы вершить добрые дела и править справедливо, на общее благо.

Первоначально Гете хотел в начале второй части показать Фауста на

государственном поприще, в качестве деятельного министра. Однако,

разочаровавшись в том, что он сам сумел сделать, будучи министром герцога

Ваймарского, Гете отказывается от этой мысли. Фауст станет государственным

мужем, а вернее, феодальным властителем, лишь в конце второй части, получив

в награду от императора ту землю, которую сам же и отвоевал у моря и где он

сможет независимо, без чьей бы то ни было власти над собой осуществлять

нужные преобразования. Вместо Фауста при дворе императора появляется

Мефистофель, чье участие превращает все в зловещий фарс. Фауст тоже

появляется, но уже в другой роли.

Сцена заседания при дворе Императора – это обобщенная картина кризиса

феодального строя. «Образцом» Гете послужила Франция накануне Французской

революции. В Германии картина была в целом та же, только умноженная на

феодальную раздробленность.

Сцена маскарада дополняет и развивает предыдущую, добавляя живости и комизма

в фарс, разыгранный Мефистофелем. Гете использовал остроумнейший прием -

приписал изобретение бумажных денег Сатане, тем самым оттенив, выделив

зловещую силу этого предмета. Напрашивается литературная аллюзия к похожему

эпизоду романа Булгакова "Мастер и Маргарита", где Коровьев и Воланд осыпали

сидящих в зале бумажными (!) деньгами. Вообще, здесь мы можем увидеть и

выделить одну из особенностей немецкого романтизма - склонность к мистике.

Сцена вызова духов тому подтверждение.

К слову, надо заметить, что все события, вся обстановка как в первой, так и

во второй, особенно во второй части, подернуты дымкой ирреальности. Все

происходящее, все персонажи реальны и нереальны одновременно, словно сон. Во

второй части нет ни малейшего следа натурализма.

Вальпургиева ночь во второй части создана в известном смысле в параллель

Вальпургиевой ночи первой части. Там- сборище фантастических существ,

порождение мрачной северной фантазии. Во второй части Вальпургиева ночь - это

мифические образы светлой жизнерадостной фантазии юга. Эти два эпизода

противостоят друг другу как классическая и романтическая Вальпургиева ночь. Они

символизируют разные формы мифотворчества и отражают противоположность двух

художественных направлений, современных Гете – веймарского классицизма и

романтизма. « Старая Вальпургиева ночь носит монархический характер" - говорил

Гете, - "ибо черт все время единолично властвует в ней, классической же придан

характер решительно республиканский; здесь все стоят в одном ряду и один значит

не больше другого, никто никому не подчиняется и никто ни о ком не печется»

[9] .(21 января 1831 года). Множество героев - сфинксы, грифы, Хирон,

Манто, и даже неодушевленные предметы, вроде букетов - все есть здесь, в

классической Вальпургиевой ночи.

4. Заключение

В позднем творчестве Гете ясно прослеживаются две тенденции. С одной стороны,

Гете еще не вполне отошел от им же самим вместе с Шиллером созданного

«веймарского классицизма». Это вытекает, например, из композиции второй

части «Фауста». С другой стороны, писатель не мог не испытывать влияния

широко распространившегося романтизма. Скорее всего, следует говорить о

синтезе этих двух направлений в его позднем творчестве.

Романтизм как литературное направление и эстетическая система оказал немалое

влияние на самое грандиозное произведение Гете и на формирование основных

образов.

Фаусту свойственны многие черты типично романтического героя: стремление к

идеалу, некая возвышенная миссия, которую он должен выполнить, отдаленность от

реальной жизни, глубокий и красочный внутренний мир, углубленность в себя,

нестандартная внешность - вернее, почти полное ее отсутствие ; Гете так и не

дал почти никакого описания внешности своего героя, за исключением того, что

обозначил возраст; даже обычный для романтического героя трагический конец,

пусть формально, но все-таки присутствует. Чем-то близок Фауст и байроновскому

Манфреду - герою явно романтическому (и наоборот – поскольку «Манфред» писался

после первой части «Фауста»). Близок прежде всего своей кипучестью, желанием

бороться. Другими словами, вышеописанные черты налицо. Но, несмотря на это,

Фауст все равно не вписывается в сугубо романтические рамки. Сохранилось

следующее, вполне в романтическом духе, высказывание Гете:«В «Фаусте» я черпал

из своего внутреннего мира, удача сопутствовала мне, так как все это было еще

достаточно близко»[10]. Не правда ли,

очень напоминает один из принципов романтизма - построение собственной

реальности внутри себя, так сказать, на базе своего внутреннего же мира. Как

уже было отмечено, в романтических произведениях главный герой обычно гибнет,

не умея преодолеть противоречия между своим внутренним миром и реальностью.

Фауст гибнет тоже, но его противоречие в конце концов оказывается разрешенным!

Его гибель, собственно, ставит логическую точку в произведении, гибель

физическая, но не духовная. Он достиг своего «высшего мига», высшей точки

своего жизненного пути. Дальше мог быть только спуск вниз. Гете близок

романтикам в "Фаусте", его герой считает себя сверхчеловеком, мечтает изменить

мир; но после столкновения с реальностью Фауст не становится пессимистом,

поняв, что в общем ничего изменить нельзя, герой перерождается, он стремится

изменить хотя бы что-то в частном. Гете везде сохраняет дистанцию между героем

и автором, тогда как романтики, как правило, этого не делали.

Некоторые элементы романтизма нашли свое отражение в «Фаусте» на уровне идей,

замыслов. Думается, это не случайно - в таком грандиозном полотне, как

гетевское творение, должно было найтись место всему - ведь «Фауст», по сути,

ни что иное, как художественная летопись человечества, яркая иллюстрация к

гетевской концепции мировой литературы.

4. Список использованной литературы

1. Гете Иоганн Вольфганг.Избранные произведения. Фауст. Перевод Н.

Холодковского. - Ленинград,"Academia",1936.

2. Гете Иоганн Вольфганг. Фауст. Перевод Б. Пастернака - Москва,

«Художественная литература»,1969.

3. Гете И. В. Избранная лирика. – М.,“Прогресс”,1979.

4. Goethe Johann Wolfgang. Faust. Urfaust. Faust I und II. Paralipomena;

Goethe über Faust - Berlin, Weimar; Aufbau- Verlag, 1977.

5. Goethe J.W. Faust. T.2. - Leipzig: Verlag Philipp Reclam jun,1986.

6. Goethe Johann Wolfgang. Gedichte – Berlin, Weimar: Aufbau-Verlag,1986

7. Gesprache mit Goethe in den letzten Jahren seines Lebens. Von Johann

Peter Eckermann. – Berlin, 1974.

8. Гете Иоганн Вольфганг. Из моей жизни. Поэзия и правда. - Москва, 1969.

9. Гёте И.В. Поэзия и правда / Пер. Н. Ман; вступ. ст. и коммент.

Н.Вильмонта. М., 1969. С. 52.

10. Гете Иоганн Вольфганг .Об искусстве и литературе. - Собрание

сочинений в 10 т. Т.10

11. Гёте И.В. Об искусстве / Сост., вступ. ст. А.В. Гулыги. М., 1975.

12. Гёте И.В., Шиллер Ф. Переписка: В 2 т. / Вступ. ст.Гёте И.В.,

Шиллер Ф. Переписка: В 2 т. / Вступ. ст. А.А. Аникста. М., 1988.

13. Эккерман И.П. Разговоры с Гёте. М., 1986. С. 214.

14. Аветисян В.А. Гете и проблема мировой литературы – Саратов, 1980.

15. Аникст А.А. Гете и Фауст. От замысла к свершению. – Москва,

«Книга», 1983.

16. Аникст А.А. «Фауст» Гете. – Москва, «Просвещение», 1979.

17. Аникст А. Творческий путь Гете. М. Худ. лит., 1986.

18. Бент М.И. Гете и романтизм. - Челябинск, 1986.

19. Волков И.Ф. «Фауст» Гете и проблема художественного метода. -

Москва, изд-во МГУ, 1970.

20. Габричевский А.Г. От редакции. // Гёте И.В. Собр. соч.: В 13 т.

Лирика. М.–Л., 1932. С. 14.

21. Давыдов Ю.Н. Освальд Шпенглер и судьбы романтич. миросозерцания

// Проблемы романтизма. В. 2. М., 1971.

22. Давыдов Ю.Н. Легенда о докторе Фаусте. М., 1978.

23. Жирмунский В.М. Гёте в русской литературе. 2-е изд. Л., 1981.

24. Жирмунский В.М. Период “Бури и натиска”; Творческая история

“Фауста” Гёте // Жирмунский В.М. Очерки по истории классической немецкой

литературы. Л., 1972. С. 277–408; 466–479.

25. Жирмунский В.М. Творческая история «Фауста» - в кн.: Жирмунский

В.М. Очерки по истории немецкой классической литературы. – Ленинград, 1972.

26. Клингер Ф.М. Фауст, его жизнь, деяния и низвержение в ад. М.; Л.,

1961.

27. Конради К.О. Гёте: Жизнь и творчество: В 2 т. М., 1987.

28. Копелев Л.З. «Фауст» Гете. – Москва, 1962.

29. Манн Томас. Фантазия о Гете - Cобрание сочинений, том 10, стр.

432-433.- Москва, Государственное издательство художественной литературы,

1961.

30. Романтизм и реализм в немецкой литературе 18 –19 вв./Сборник

статей. – Куйбышев, 1984

31. Шагинян М.Л. Гете. - Ленинград, 1950.

32. Элиаде Мирча. Мефистофель и андрогин. // “Алетейя” СПб, 1998.

33. Friedrich Theodor. Goethes Faust erläutert./Neu durchgesehen

und mit einer Bibliographie von Siegfried Scheibe. - Leipzig, 1963.

34. www.defacto.ru

35. http://www.interservis.protos.ru/ Gglava1.html

36. http://www.interservis.protos.ru/ Gglava2.html

37. http://www.interservis.protos.ru/ Gglava3.html

38. http://www.interservis.protos.ru/ Gglava4.html

39. http://www.interservis.protos.ru/ Gglava5.html

40. http://www.interservis.protos.ru/ Gglava6.html

41. http://a.lvt.ru/faust/glava1.html

42. http://a.lvt.ru/faust/glava2.html

43. http://a.lvt.ru/faust/glava3.html

44. http://a.lvt.ru/faust/glava4.html

45. http://a.lvt.ru/faust/glava5.html

46. www.goethe.de

47. http://menippea.narod.ru/mm43.htm - Мефистофель или Мессия?

48. http://lib.ru/POEZIQ/GETE/faust.txt

49.

http://www.protos7.interservice.ru/ElKnigi/TGKnigaHtm/01TGglava12.htm

50.

http://www.protos7.interservice.ru/ElKnigi/TGKnigaHtm/01TGglava21.htm

51.

http://www.protos7.interservice.ru/ElKnigi/TGKnigaHtm/01TGglava22.htm

52.

http://www.protos7.interservice.ru/ElKnigi/TGKnigaHtm/01TGglava31.htm

53.

http://www.protos7.interservice.ru/ElKnigi/TGKnigaHtm/01TGglava32.htm

54.

http://www.protos7.interservice.ru/ElKnigi/TGKnigaHtm/01TGglava41.htm

55.

http://www.protos7.interservice.ru/ElKnigi/TGKnigaHtm/01TGglava42.htm

56. http://cbor99.bip.ru/first.htm

57. http://cbor99.bip.ru/second.htm

58. http://cbor99.bip.ru/third.htm

59. http://paramedic.wenet.ru/library/gete/faust/part63.shtml

60. http://paramedic.wenet.ru/library/gete/faust/part64.shtml

61. http://paramedic.wenet.ru/library/gete/faust/part65.shtml

62. http://paramedic.wenet.ru/library/gete/faust/part66.shtml

63. http://paramedic.wenet.ru/library/gete/faust/part67.shtml

64. http://paramedic.wenet.ru/library/gete/faust/part68.shtml

65. http://paramedic.wenet.ru/library/gete/faust/part69.shtml

ОТЗЫВ

“Романтические тенденции в «Фаусте» Гете”

Тема, выбранная Безносовым В.В., хорошо исследована в научной литературе.

Проблема “Гете и немецкий романтизм” – один из наиболее дискутируемых

разделов академического гетеведения. Не исключение здесь и гетевский “Фауст”.

Несмотря на это, автору удалось найти многообещающие подходы к теме. Отметим,

что в данной работе заметен интерес к мировоззренческой проблематике

“Фауста”, к типологии персонажей, оценке ряда ключевых сцен произведения.

Порой этот интерес оправдан и приводит к достаточно тонким замечаниям, порой

же общие рассуждения преобладают в ущерб собственно филологической постановке

вопроса.

В.В. Безносов работал над своей темой вполне самостоятельно. Эту

независимость в целом похвальна, но не всегда она приводила к соответствующим

результатам. Автору нужно было почаще общаться со своим научным

руководителем.

Работа выполнена грамотно. Выявлены основные точки соприкосновения “Фауста” с

немецким и европейским романтизмом. Результаты работы можно использовать в

учебном процессе, в школах и вузах на занятиях по немецкому языку и

сопутствующим предметам.

В случае успешной защиты исследование В. Безносова заслуживает отличной оценки.

Доктор филологических наук,

профессор А. В.

Ерохин _____________________

17 июня 2002 г.

Рецензия

на выпускную квалификационную работу

Безносова Владимира Владимировича

«Романтические тенденции в «Фаусте» Гете»

Рецензируемая работа посвящена исследованию интересного и актуального

аспекта трагедии И.В. Гете «Фауст» - выявлению романтических тенденций в

тексте произведения.

Автор подробно рассматривает романтизм как литературное направление и

художественно-эстетическую систему, романтизм в Германии и его проявление в

творчестве И.В. Гете на примере его произведения «Фауст».

Следует отметить, что все вышеуказанные вопросы Безносов В.В. пытается

рассмотреть во взаимосвязи с разнообразными формами проявлений романтизма в

искусстве многих стран. Автор особо останавливается на значении

литературного наследия В.Г. Ваккенродера, Ф. Шлегеля, творчество которых

подготовило романтическую концепцию искусства и способствовало

распространению немецкого романтизма в Европе.

Исследователь отмечает влияние Л.Тика, Новалиса, Гердера и других немецких

романтиков на необычайно продуктивное развитие романтизма в Германии.

Анализ истоков романтизма, а также взглядов его идейных вдохновителей

помогли Безносову В.В. дать достаточно полный анализ тенденций романтизма в

такого «грандиозного», «мирового эпоса», каким является «Фауст».

Тенденции, составляющие самую суть романтизма: идея недостижимости цели,

научное и чувственное постижение природы, стремление к гармонии духа и бытия,

свободе творческой личности, культ сильных страстей, несовместимость идеалов

и реальности – многие из них, как подтверждает автор, нашли свое воплощение

в «Фаусте». Однако реализация тенденций романтизма в трагедии не носит некий

механистический характер. Великий поэт трансформирует их, достигая при этом

философских вершин, одной из которых является мысль Гете о том, что истина и

заблуждение, добро и зло равно необходимы для существования как человека, так

и мира в целом.

Отмечая многие достоинства работы, хотелось бы, однако, сделать ряд

замечаний относительно ее оформления: в библиографии необходимо указывать

название издательства, в котором вышла книга, и количество страниц; ссылки

на источник в настоящее время оформляются иначе (см. «Методические

рекомендации по написанию и оформлению выпускных квалификационных работ»,

составитель Трофимова Г.С.)

Кроме того, хотелось бы задать следующие вопросы:

1. Чем обусловлен выбор темы?

2. Актуально ли сегодня утверждение Гете о наступлении эпохи всемирной

литературы?

Выпускная квалификационная работа Безносова Владимира Владимировича

представляет собой интересное и актуальное исследование, которое может быть

использовано студентами немецкого - и не только немецкого – отделения при

изучении творчества И.В.Гете. Предлагаю оценить данную выпускную

квалификационную работу на «отлично».

Рецензент, кандидат филологических наук,

доцент кафедры немецкой филологии ______________ /Платоненко Н.М./

[1] Манн Т. Фантазия о Гете - Собрание

сочинений, том 10, стр. 432-433.- Москва, Государственное издательство

художественной литературы, 1961.

[2] Гегель. Сочинения. Т.XII – Москва,1938,с.85.

.

[3] Пушкин-критик. – М., Гослитиздат, 1950, стр. 129.

[4] В. Г. Белинский, Собр. соч. в трех

томах, Гослитиздат, М. 1948, т. 3, стр. 797.

[5] В. Г. Белинский, Собр. соч., 1919, т. VII, стр. 304.

[6] Шиллер Ф. Статьи по эстетике. -

Собр.соч:в 7 томах- М.,1956,т.6,с.253-254, далее - 274, 282, 283,355,356.

[7] И-П. Эккерман. Разговоры с Гете. - Москва, 1981.

[8] И-П. Эккерман. Разговоры с Гете. - Москва, 1981.

[9] И-П. Эккерман. Разговоры с Гете. - Москва, 1981

[10] Аникст А.А. Гете и Фауст. - Москва, "Книга", 1983.

Страницы: 1, 2