В работе обоснованы ноогенетические аспекты современного глобально-цивилизационного процесса, планетарного общества, что утверждает свои ценности, затронут вопрос о нооэкономических основах, которые формируются в структуре экономического пространства, о необходимости коррекции экономической методологии.

По всей вероятности, ни у кого не возникают сомнения относительно переходного характера современной эпохи. Мир меняется системно, и этот процесс ускоряется. Кризис 2008-2009 гг., оцениваемый по определениям как кризис межсистемных трансформаций, со всей настойчивостью сигнализирует нам об этом. Но в каком направлении осуществляются соответствующие преобразования, какие ценности становятся доминирующими, а какие отмирают (следовательно, их не нужно искусственно оживлять), -- эти вопросы пока остаются проблематичными. Их активно обсуждают, и они касаются не только чисто теоретических преференций, но и имеют весомый прикладной аспект. Чтобы быть уверенным в том, что принимаемые мировым сообществом антикризисные меры станут действенными, что через определенный промежуток времени все не повторится сначала, как отметил Н. Саркози на саммите G-20 в Вашингтоне 15 ноября 2008 г., нужно, прежде всего, выяснить "куда движется мир"? Данная работа посвящена именно этой проблеме. В ней речь идет о возрастающей значимости антропологической парадигмы современных глобально-цивилизационных, в том числе социально-экономических, преобразований, доминантности ноогенетических начал в этом процессе.

Для отечественных ученых весьма важно, что у истоков обоснования принципов ноогенезиса стояли выдающийся ученый XX в., первый президент Украинской академии наук Владимир Иванович Вернадский, а также французский философ и теолог Пьер Тейяр де Шарден. Современная информационная революция дала ощутимые импульсы своеобразному ренессансу интересующей нас парадигмы. Речь идет о гипотезе, связанной с перспективами глобального Интеллекта, формировании на его основе Планетарного общества, в котором Природа и Человек реализуют свои ценности в системной взаимозависимости как единое целое. Повышенное внимание к соответствующей проблематике научной мысли не только России, но и стран Запада связано с этими акцентами. К сожалению, в Украине, которая должна была стать инициативным лидером в данных вопросах, такая проблематика фактически находится вне надлежащего внимания научного (прежде всего академического) сообщества. Эту досадную оплошность нужно исправлять.

1. ПРИНЦИПЫ НООГЕНЕЗИСА В КОНТЕКСТЕ УЧЕНИЯ В. ВЕРНАДСКОГО

1.1 Ноогенетические характеристики глобального процесса

Уже неоднократно поднималась проблема преодоления чисто экономической версии глобализации, которая фактически делает невозможным ее анализ на уровне феноменальных обобщений, ее определений как "социального организма". Между тем человечество в своей общности -- это, прежде всего, духовное начало, системная взаимозависимость на уровне сознательного, сетевая структура разноаспектных информационно-коммуникационных связей и только потом -- глобальная экономика. Попробуем объяснить эту позицию. На наш взгляд, глобализация -- планетарный механизм, который органично сочетает в себе коммуникационный инструментарий взаимодействия, с одной стороны, Человека с Человеком, а с другой -- Человека и человечества в целом с природой и биосферой. Глобализация в этой интерпретации выступает, по сути, как эксклюзивный инструментарий коэволюции Человека и Природы, разума и материи, обеспечения последовательной (поэтапной) трансформации биосферы в ноосферу. Принципы ноогенезиса, на которых базируется антропологическая парадигма глобализации, отражают логику именно данной эволюции -- эволюции возрастающего влияния в процессе глобальных трансформаций человеческого сознания и человеческого разума. Речь идет о глобализации как "осмысленном генезисе на основе человеческого разума". Теоретические обоснования В. Вернадского формируют достаточно весомую методологическую базу научного осмысления этого процесса. П. Тейяр де Шарден формулирует его как "мегасинтез" Человека и Природы. В работах известного российского ученого Н. Моисеева речь идет об "универсальном эволюционизме", который характеризует обозначенную взаимозависимость.

Что является главным в этой системности? Позиция, которой придерживается В. Вернадский, вполне определена: доминирующим началом в системной взаимозависимости неживой и живой природы является Человек, человеческий Разум. Ноосфера, по мнению В. Вернадского, воплощает в себе объективные начала циклической эволюции Планеты -- от стадии, обусловленной биологическими законами, до стадии, сформированной разумом человека, который принимает на себя функцию главной системообразующей геологической силы. Отсюда семантическое определение ноосферы как сферы Разума. В. Вернадский в 1938 г. писал, что геологически мы сейчас переживаем выделение в биосфере царства Разума -- ноосферы, которая коренным образом меняет ее строение. Речь идет о новом не только в истории Земли, но и в истории человечества -- о "новой геологической эре", "осознанной эволюции Планеты", "направленном развитии". Отсюда вытекает важный вывод: ноосфера, по своей сущности, -- очеловеченная природа, воплощение эволюционных изменений биосферы, главным субъектом которых выступает человеческий разум, приобретающий в этом процессе статус "геологической силы".

Аналогичные взгляды отстаивал и П. Тейяр де Шарден, согласно которым человек в процессе ноогенезиса принимает на себя двойную функцию -- реализует себя, с одной стороны, как "мыслящий центр перспективы", "центр конструирования Универсума", с другой -- как "ось и вершина эволюции", как инструмент "направленного развития". Именно на этом базируется логика очеловечивания природы.

В этом контексте следует сказать и о том, что новый цикл глобального развития - цикл коэволюции живой и неживой материи, Природы и человеческого Разума влечет за собой не только обновление, но и принципиальное обогащение энергетического потенциала Планеты. В процессе ноогенезиса формируется новая биогеохимическая энергия, которую В. Вернадский называет "энергией человеческой культуры". Эта энергия связана с креативной деятельностью человека, с его ресурсным потенциалом, энергетикой человеческого Разума, которая не имеет ограничений в своем потенциале. Результатом этого процесса является превращение биосферы как живой оболочки планеты, которая развивается благодаря потенциалу космической энергии, в ноосферу - живую функциональную систему с качественно обновленным доминирующим геологическим началом - духовной энергией, то есть энергией человеческого Разума.

Особая роль в формировании духовной энергии принадлежит науке. По В. Вернадскому, именно "ход научного творчества является той силой, которой человек меняет биосферу, в которой он живет". Увеличение объемов научных знаний, подчеркивает ученый, выступает "главной геологической силой, создающей ноосферу". "Ноосфера, - писал он, - это биосфера, переработанная научной мыслью". Ноосфера - это "область человеческой культуры и проявление человеческой мысли". В процессе создания матрицы "очеловеченной природы" наука как одна из определяющих сфер креативной деятельности человека принимает на себя не только познавательную, но и конституирующую (системообразующую) функцию.

Соответствующий принцип переносится и на характеристики общественного развития. Ноосфера органично сочетает в себе сущностные определения "очеловеченной природы" и общества (в том числе и экономики). Речь идет о системной подчиненности последних принципам ноогенезиса. Понятно, что такая конверсия взаимозависимости понятий "природа" и "креативная деятельность человека" обозначает глубокий качественный перелом в методологии научного анализа. В данном случае обрывается цепь ньютоновской детерминированности, общественных процессов, а глобальная реальность приобретает признаки "сконструированной реальности". Попробуем рассмотреть указанную проблему, руководствуясь при этом положением А. Шопенгауэра, согласно которому реальность идентифицируется совокупностью трех параметров: а) пространством в его структурном измерении; б) временными определениями; в) причиной и целью.

1.2 Сконструированная реальность

Понятие "сконструированная реальность", которое корреспондирует с определениями ноосферы и радикально меняет канонические представления о соотношении Природа - Человек - Общество, широко используется в разных контекстах в трудах ученых современности, в частности Нобелевского лауреата И. Пригожина. Как и В. Вернадский, бельгийский исследователь связывает это понятие с креативной составляющей человеческой деятельности. Очеловечивание природы оценивается им как результат творчества и новаторства личности. Он отмечает: мы исходим из того, что человеческое творчество и новаторство "можно рассматривать как усиление законов природы, уже представленных в физике и химии". "Творчество человека продолжает творчество природы". Отсюда вывод, который неоднократно делает И. Пригожий: "Мир есть конструкция, в построении которой мы все принимаем участие".

Оценивая соответствующие научные новации И. Пригожина, И. Валлерстайн указывает на то, что они являются вызовом нашей культуре в том виде, в котором она практиковалась до этого. Имеется в виду позиция ученого, проливающая новый свет на соотношение объективного и субъективного, материального и идеального в глобальном процессе, на взаимозависимости материи и человеческого интеллекта.

Процесс очеловечивания природы касается, прежде всего, системной структурированности мира. Речь идет о том, что имеющиеся в нашем сознании представления о структурных связях мира, с которым взаимодействует человек, несут на себе признаки субъективного. Они формируются с помощью механизмов научного поиска, через логику познания в целом, в том числе и логику общественной практики. П. Тейяр де Шарден пишет, что не нужно быть человеком, чтобы замечать, каким образом предметы и силы располагаются вокруг нас. Все животные воспринимают это так же, как и мы. Однако только человек не просто видит определенные линии окружающего нас мира, а воспринимает окружающую среду в ее системно-структурированных связях. Для человека "видеть" значит "различать" структурные связи, которые, в свою очередь, конструируются человеком через каналы его сознания. Соответствующим образом определяются и казуальные связи. Они формируются не только как причинно-обусловленные событиями внешнего (к человеку) мира, но и как феномен сознания, который корреспондирует с целеутверждающей логикой креативной деятельности человека. Нобелевский лауреат А. Камю по этому поводу писал, что мир всегда останется непостижимым, поскольку в течение столетий мы понимаем в нем лишь те фигуры и образы, которые сами же в него и вложили.

Это же подчеркивает и К. Поппер: "То, что мы называем природой, - мир, в котором мы живем, каким он является нам, - есть мир уже усвоенный, систематизированный нашим сознанием. И будучи, таким образом, ассимилирован сознанием, он сознанию и подобен". Обратим внимание, что К. Поппер называет природу миром, уже "систематизированным нашим сознанием". Аналогична точка зрения и известного французского философа, Нобелевского лауреата Анри Бергсона. «Целое, - подчеркивает он, - имеет такую же природу, как и "Я"». Поэтому «мы постигаем целое путем все более глубокого постижения "Я"».

Процесс очеловечивания природы определяется и нашим восприятием пространства и времени, которые взаимосвязаны между собой и так же, как и структурные связи, несут на себе нагрузку субъективных конструкций, "сконструированной реальности". По определению И. Пригожина, "время -- это конструкция. Время не является чем-то готовым, предстающим в завершенных формах перед гипотетическим сверхчеловеческим разумом. Нет! Время -- это нечто такое, что конструируется в каждый данный момент. И человечество может принять участие в процессе этого конструирования".

Проблеме времени большое внимание уделял и В. Вернадский. Этой теме он посвятил специальное исследование "Проблема времени в современной науке" (1931). Делая ощутимый шаг вперед относительно Ньютоновских определений абсолютности времени, В. Вернадский связывает рефлексированное в сознании человека время с креативной деятельностью человека, утверждением на этой основе ноосферы. Социально-историческое (рефлексированное) время у В. Вернадского -- это атрибут "индивидуального бытия", "часть реальности мира в ее научном понимании", "одно из главных эмпирических обобщений. В этом смысле рефлексированное время можно рассматривать как ноовремя. И хотя В. Вернадский не использует такое понятие, с нашей точки зрения, оно имеет право на существование. Ноовремя -- эмпирическая (являющаяся данной в опыте человека и осмысленная средствами научного анализа) величина, непосредственно связанная с процессом жизнедеятельности человека, развитием социальных реальностей, цивилизационного процесса, сочетает в себе вчера, сегодня и завтра в их дифференцированно-специфических измерениях.

Вывод из этих обобщений очевиден: мир в структурных связях, в своих пространственных и временных определениях, мир как целостная система, как общее, мир, каким мы его воспринимаем и с которым взаимодействуем, -- это специфический мир, который не просто содержит в себе элементы объективного и субъективного, а базируется на наших субъективных представлениях, мир, который в своих системных определениях сконструирован человеком.

1.3 Планетарное общество как критериальный признак ноосферы

Принципиальную методологическую нагрузку несут на себе сделанные В. Вернадским акценты относительно необратимости нооэволюционного процесса, который "не может прерываться, быть уничтоженным". Ученый подчеркивает, что процессы, подготовленные тысячелетней историей, "не могут быть переходными, они не могут остановиться". Это значит, что "биосфера неизбежно перейдет так или иначе, рано или поздно в ноосферу, то есть что в истории народов, ее населяющих, произойдут события, нужные для этого, а не этому процессу противоречащие".

Каковы в этой связи критериальные признаки ноосферы? Взгляды В. Вернадского и П. Тейяра де Шардена в этом вопросе достаточно близки. Они оба акцентируют внимание на проблеме логической экспансии сознательного, формировании на его основе планетарного общества. У истоков такого общества стоит планетарный Разум, носителем которого в теоретической системе ноогенезиса выступает Человечество в своей социальной целостности. Следует обратить внимание на принципиальное методологическое значение, которое несет в структуре соответствующего анализа именно это понятие. Утверждение Человечества в своей целостности, по В. Вернадскому, определяет переломный момент в циклическом развитии Планеты, начало новой эпохи жизни человечества, его истории. Лишь достигнув соответствующего состояния развития, Человечество в своем целостном измерении становится способным не только принять на себя функцию качественно новой геологической силы, но и стать реальным субъектом утверждения ноосферы как "мыслящего пласта биосферы". В. Вернадский по этому поводу писал: "Создание ноосферы из биосферы... требует проявления человечества как единого целого". Речь идет о неизбежной предпосылке этого процесса.

Важные акценты расставляет и П. Тейяр де Шарден. По его определению, объединенное человечество в своей целостности - продукт естественного самосовершенствования человека, его социализации, подъем сознания человека на качественно новую ступень эволюции. Базовым признаком соответствующего феномена становится рефлективность -- приобретенная в процессе эволюционного развития способность человечества к самоидентификации, к осознанию своей системной тождественности, осмыслению собственных действий, к "солидарности и ответственности". Именно в этом смысле Человечество в своей целостности рассматривается французским ученым как саморефлексирующий феномен. Речь идет о "коллективном потоке рефлексии", "рефлективности, охватывающей целиком все человечество", о "человечестве как живом организме с собственной нервной системой, своими центрами восприятия, своей памятью". Таким образом, историю человечества ученый трактует как поэтапную эволюцию от низшей (индивидуальной) к высшей (коллективной) форме сознания, как "проникновение сознания (уже навсегда) в сферу новых измерений и, следовательно, возникновение Универсума, всецело обновленного путем простого преобразования его внутренней основы".

Отметим и то, что в трудах и В. Вернадского, и П. Тейяра де Шардена небезосновательно говорится о незавершенности процесса утверждения ноосферы. Этот процесс, писал В. Вернадский в 1944 г., только начинается. Мы только теперь входим в ноосферу, рассматриваем ее создание как цель, стоящую перед человечеством. В условиях современной информационной революции, развертывания информационных сетей, кибернетического пространства проблема Планетарного Разума, как и общества планетарного масштаба, перемещается в плоскость прикладных определений. Коллективный Разум, опираясь на идеи В. Вернадского и П. Тейяра де Шардена, отмечает Н. Моисеев, "рождается и развивается в процессе антропогенезиса как результат действия механизмов самоорганизации. Он возникает сам собой вследствие необходимости обмена, накопления, отбора и хранения информации, производимой людьми в процессе их жизнедеятельности. Сначала это коллективный разум семьи или племени, затем -- народа или страны, позднее -- цивилизации. Но в настоящее время речь идет уже о Коллективном Разуме планетарного масштаба".

Анализируя эти процессы, необходимо учитывать еще один чрезвычайно важный в методологическом плане контекст. Существует один из наиболее дискуссионных вопросов, касающийся взаимозависимости понятий "человечество как целое" и "личность". В значительной части научных изданий речь идет о доминировании в современном глобальном процессе не "Я", а "Мы", не "личного", а "коллективного". В исследовании известного немецкого ученого У. Бека "Космополитическое мировоззрение" логика глобальных преобразований рассматривается в контексте формирования "всемирной идентичности", "единого цивилизационного уклада", "космополитического мировоззрения человека", который фактически "становится определяющей чертой новой эпохи".

Методология ноогенезиса базируется на противоположных определениях. Ее принципиальная основа -- личность -- ни в коей мере не часть, это всегда "мыслящий центр перспективы". Что касается понятий "Планетарный Разум" и "планетарный интеллект", то в данном случае речь идет о "разуме и интеллекте второго (производного) порядка". Это целостность, у истоков которой стоят разум и интеллект личности, интеллект "Я", интеллект человеческой индивидуальности. «"Я", которое сохраняется, лишь становится все более самим собой», -- такова концептуальная позиция П. Тейяра де Шардена по этим вопросам. Понятно, что указанная матрица глобального процесса связана с системным усложнением общественных отношений, мироустройством в целом.

Именно такой позиции и придерживались авторы теории ноогенезиса. В этом вопросе ощущается влияние на В. Вернадского и П. Тейяра де Шардена философии А. Бергсона. Не случайно, что основные идеи об утверждении ноосферы были обнародованы в начале 20-х годов XX в. В. Вернадским в его лекциях в Сорбонне, где он принимал участие в семинарах А Бергсона. Участниками этого же семинара были П. Тейяр де Шарден, а также французский ученый Ле Руа, который первым (в 1927 г.), как об этом пишет В. Вернадский, начал использовать непосредственно понятие "ноосфера".

В противовес существовавшей в то время точки зрения об упрощенной конструкции мирового устройства (от макромира до мира микрочастиц), А Бергсон исходил из того, что траектория глобальной эволюции связана с "накоплением все большей и большей сложности". "По мере развития, - отмечал ученый, -- жизнь рассеивается в своих проявлениях". Речь идет о создании сложного путем "накопления на принципах свободы и внутренней целесообразности отличий". В этом проявляется специфика эволюции живой материи. А Бергсон писал, что сложность -- это логика эволюции жизни, это "дело разума", продукт и основа "беспрерывно возобновляющегося творчества" и. С точки зрения ноогенезиса, мир в своем глобальном измерении аккумулирует эту закономерность, отражает ее.

В соответствии с законами сложности, на качественно новых принципах формируются механизмы глобального равновесия. В системе ноогенезиса - это равновесие, реализуемое не на стихийных принципах конкуренции, а на принципах осмысленной "конвергенции со всеми". Конвергенция, по определению П. Тейяра де Шардена, - сетевая система отношений с партнером не только как "объектом трансакции", что является определяющим в конкуренции, а с таким же субъектом, как и "Я", со вторым "Я" как с личностью, со своим спутником. П. Тейяр де Шарден называл такой тип отношений "высшей степенью социальности". Имеется в виду дифференцированное социальное единство, в котором системная целостность человеческого социума формируется на основе не материального, а духовного синтеза - синтеза, в котором каждая личность, сохраняя свою уникальность, в то же время утверждает себя реальным субъектом коэволюционного процесса. Речь идет о механизмах более высокого уровня равновесия, о "высшей степени гармонизированного единства", в котором "объект и субъект переплетаются и взаимно преобразуются в акте познания", подчеркивает французский ученый.

1.4 Нооцивилизационная альтернатива

Хотелось бы, чтобы читатель ощутил методологическую значимость представленных обобщений для анализа и современных цивилизационных, в том числе и экономических, преобразований, в частности тех, которые связаны с формированием "нематериальной парадигмы общественных отношений" (М. Хардт, А. Негри). С точки зрения В. Вернадского, системное сочетание природы и человеческого Разума, приоритетность последнего -- это та логическая основа, тот реальный фундамент, на котором со временем сформировалась и самосовершенствуется человеческая цивилизация. Начиная с каменного века, с периода палеолитической эволюции, когда наши предки стали изготавливать примитивные орудия производства, противоречие между Человеком и Природой определялось как системообразующее противоречие Универсума. Способ взаимодействия Человека и Природы, характер коэволюции между ними (стихийный или осмысленный) -- это та основа, на которой, в итоге, базируются процесс зарождения и цикличность развития цивилизации. Усиливающиеся противоречия между стихийным и сознательным в логике современного глобально-цивилизационного процесса убеждают в корректности именно такого подхода.

В этой взаимозависимости важно и другое: цивилизация, по определению В. Вернадского, является "формой организации новой геологической силы, создающейся в биосфере". Именно в этом сконцентрирован смысл антропологетической (нооэволюционной по своей сути) парадигмы анализа глобально-ци-вилизационного процесса, которая несет на себе весомый методологический потенциал ощутимого углубления научных знаний по данной проблеме. Речь идет, прежде всего, о преодолении ограниченностей уже сформированной системы знаний, определяющей логику постиндустриальных процессов. Хорошо известно: когда специфика общественного явления очерчивается с помощью частиц "пост-", "нео-" и других, то в этом случае в теоретических исследованиях подчеркиваются отрицания и отсутствует определенность нового системообразующего качества. Имеются в виду ограниченности так называемой "линейной логики" анализа, методологии "от достигнутого". Между тем, как это сейчас становится полностью очевидным, постиндустриализм в своих сущностных определениях формируется по противоположным принципам, по логике доминантности постматериальных трансформаций, по законам взаимодействия детерминированных и одновременно недетерминированных, рациональных и иррациональных начал, как "нелинейный образ постсовременного мира", "фундаментальная цивилизационная альтернатива" (О. Неклесса).

В чем суть этой "фундаментальной альтернативности"? Методология ноогенезиса проливает свет на эту сверхважную для теоретической аналитики проблему. Ноосфера в системе анализа В. Вернадского - качественно новый этап цивилизации, который не позволяет просто сравнивать прошлое с современностью, как это было допустимо ранее. Наверное, прав в связи с этим Н. Моисеев, отождествляющий будущую эпоху сформированной ноосферы с эпохой зрелого постиндустриализма. На этом акцентирует внимание и другой российский ученый Ю. Яковец, определяющий постиндустриализм как "интегральную гуманистически-ноосферную мировую цивилизацию".

Западные ученые также все больше внимания уделяют соответствующим идеям, которые получают отражение в многочисленных вариациях теоретической модели постматериальной и постмодерной эволюции, в частности контуров будущей "необиологической цивилизации." (К. Келли), которая, согласно идеям В. Вернадского и П. Тейяра де Шардена, будет развивать свои структуры на основе конвергенции Материи и Разума, синтеза Науки и Духа. Речь идет также о теоретических моделях "трансцендентной реальности" (Э. Дэвис), "рефлексированной современности" (3. Бауман), "онлайновской ноосферы" (М. Пески), матрицы которых формируются на основе информационных сетей, будущего сетевого общества и др.. Имеются в виду теоретические гипотезы, каждая из которых не только уточняет те или иные аспекты логики цивилизационной перспективы, но и акцентирует внимание на специфике качественно нового канала цивилизационной эволюции, развивающегося на принципах постиндустриализма, на возрастающей значимости ноогенетических (нематериальных, духовных) начал в данном процессе. В этом смысле представляется логичным использование в научном обращении понятия "нооцивилизация". Ноосфера и нооцивилизация (как, кстати, и нооэкономика) - родственные (однопорядковые) понятия, понятия, подчеркивающие доминантность нематериальной парадигмы развития.

"Фундаментальная альтернатива" -- это одновременно и качественно новый тип соотношения "Я" и "Мы" в глобально-цивилизационном процессе, формирующемся, с одной стороны, на легитимизации общечеловеческого "Мы", а с другой -- на принципах асимметрической децентрализаци, разновекторности горизонтальных артикуляций, растущей индивидуализации его субъектов. Речь идет о неиерархической, корпускулярной, коэволюционной глобальности, в которой системная целостность мира реализуется не по принципам простых систем и не на началах системной унификации, не по определениям догматизированного евроцентризма, не по образцу американского "melting pot" ("плавильного котла"), а по противоположной логике -- по шарденовской логике "дифференцированного единства", по пригожинской логике сложных диссипа-тивных динамичных неравновесных систем, по логике демасификации общества, увеличивающейся атомизации его структурных звеньев, их гетерогенизапий. И. Пригожий отмечал: "В наше время глобализации и коммуникационной революции поведение на индивидуальном уровне играет как никогда ключевую роль при формировании эволюции всего человеческого рода".

При всех существующих коллизиях траектория современных глобальных трансформаций корреспондирует именно с такими цивилизационными ценностями. Они с надлежащей фундаментальностью исследуются в мировой социологической литературе. Растущая индивидуализация глобального процесса, как отмечает один из хорошо известных в мире социологов 3. Бауман, -- это "новая повестка дня глобального развития", один из ключевых признаков современного мира. Что касается непосредственно экономической теории, ее ортодоксальной парадигмы, то ученые окончательно еще не определились в своих оценках. Например, Ю. Яковец в уже цитированной публикации оценивает данные процессы как всего лишь вызванный нынешним кризисом "откат глобализации".

На самом дележе, как мы пытались показать выше, соответствующие трансформации реализуются в принципиально иной плоскости. Речь идет не об "откате глобализации" в целом, а о потере дееспособности прежде всего в инновационном контексте иерархической унифицированной модели глобализации. Сформированная на этапе индустриализма и доведенная в настоящее время (по логике экономического детерминизма) до своего предела, действующая "глобальная экономическая целостность" приобретает признаки мутационности: такая целостность теряет энергетический потенциал самосовершенствования и развития. Кризис 2008--2009 гг. информирует нас и об этих реалиях. Таким образом, нужно говорить не о чисто количественной, как это представлено в анализе Ю. Яковца, логике "отката", а о качественно новых процессах, которые наугад (без надлежащего научного сопровождения) пробивают сегодня себе дорогу. Методология ноогенезиса позволяет конкретнее осмыслить логические основы соответствующих процессов.

1.5 Нооэкономические определения

Постановка вопроса о нооэкономических процессах -- это не игра в дефиниции. Наука уже давно затрагивает проблему о соответствии существующих (канонических) определений структуры экономического пространства новейшим канонам постиндустриализма. Знаковым в этом вопросе можно считать исследование известного российского ученого В. Иноземцева "За пределами экономического общества" (1998), в котором системообразующие элементы постиндустриального развития рассматриваются как несущие на себе постэкономические признаки, следовательно -- выносятся за пределы экономической деятельности. В итоге конституируется перспектива функционального сужения экономического пространства.

В представленном анализе расставлены противоположные акценты. Методологически мы исходим из того, что структура экономического пространства, его качественные и количественные характеристики, верхние и нижние ограничения определяются функциональными параметрами планетарного общества. Экономика выступает как механизм формирования его коммуникативных связей и реализации энергетического потенциала. На этой методологической основе автор попытался определить параметры экономического пространства в широком контексте, выделить в его структуре (кроме действующих элементов хозяйственного процесса) нооэкономические образования, которые только зарождаются, следовательно, остаются за пределами видимого процесса, еще не имеют адекватных институциональных определений, поэтому воспринимается как виртуальное, представляющееся трансцендентным.

Понятно, что трансцендентное в экономике многоаспектно по своим характеристикам. В связи с этим экономическую методологию должны интересовать, в первую очередь, нооэкономические элементы трансцендентного, которые отражают специфику рождения новой эпохи, имеют положительный потенциал системных преобразований, определяют логику перспективы, конструктивных изменений. Соответствующие определения нужно рассматривать именно с этих позиций, с позиций перспективы.

Выделяя в экономической методологии эту проблему, мы имеем в виду, во-первых, имплементацию в систему экономического процесса не только традиционных результатов репродуктивного труда человека, но и всего спектра ценностей его креативной деятельности, связанной с утверждением ноосферы. Речь идет о трехуровневом целевом назначении креативной деятельности -- ее реализации как процессов:

а) очеловечивания природы;

б) констатуирования общества;

в) формирования богатства личности.

Экономическая теория еще окончательно не определилась в этом комплексе чрезвычайно важных проблем.

Во-вторых, речь идет о коррективах в субъектности экономики -- выходе за пределы homo economicus и определении в качестве основного субъекта экономического процесса в его широком контексте персонифицированной личности -- homo sociotogicus. Переход от основного субъекта "экономики фабричных труб" -- homo economicus к homo sociotogicus мы связьвзаем с ростом интеллектуального богатства личности, ее креативного потенциала, преодолением на этой основе порога экономической зависимости человека, доминантности в системе экономических отношений постматериальных начал. У homo economicus выбор всегда ограничен. Речь идет о выборе только в пределах достижения прибыльного результата. Homo sociotogicus, органично сочетая в себе объект и субъект производства, преодолевает эти ограничения. Человеку возвращается его собственная индивидуальность, его душа, личное "Я". В итоге персонифицированная личность становится не только продуцирующим субъектом, но и действительным "масштабом" (единицей измерения) развития экономики. Реальное очеловечивание экономики, ее гумманизация, одухотворение происходят на соответствующей основе.

В-третьих, мы исходим из того, что доминирующим началом нооэкономики является творческий труд. В данном контексте творчество рассматривается, с одной стороны, как неотъемлемый атрибут сознательного, а с другой -- как внутренняя потребность личности. Именно на фундаменте творчества формируется субъектно-объектная основа креативного процесса, происходит проникновение субъекта в объект. Творчество -- это основа самоутверждения личности, ее реальной свободы. В то же время она направлена не только на себя, но и на очеловечивание природы и общества. Ее смысл -- обогащать собственное "Я" и одновременно конституировать ноосферу. Креативность, по определению И. Пригожина, -- "способность к творчеству", "побуждающий стимул, толкающий реальность вперед". Именно в этом контексте творческий труд рассматривается как атрибут ноогенезиса, энергетическая основа конституирования ноосферы, в процессе которого субъектное и объектное, материальное и идеальное (духовное) консолидируются в своих определениях. В связи с этим нужно исходить из того, что творчество:

а) теряет свою рыночную определенность, становится трансрыночным. Если рынок формируется на принципах рациональности, то творческий труд - это атрибут иррационального в поступках людей. Творчество лишается рационализма; оно не детерминировано по своей сути, выходит за рамки чисто материальных мотиваций, находится вне прагматических целей и в этом смысле не поддается стандартизации, каноническим методам измерения;

б) представляет собой неотчуждаемую деятельность;

в) не подчиняется временным детерминантам, имеет вневременное измерение;

г) всегда инновационно;

д) утверждается на принципах конвергенции сфер материального и духовного производства, органичного объединения их в качественно новую, по сравнению с эпохой индустриализма, структурную целостность и именно в этом смысле является определяющим фактором общественного прогресса.

В-четвертых, в этом же аспекте мы рассматриваем приобретение в системе экономических отношений доминирования постматериальных потребностей и интересов, реализуемых как экзистенциональные потребности человека, потребности человеческого разума, потребности познания, коммуникаций, как мера масштаба интеллектуального достоинства личности, ее способности оценивать собственный креативный потенциал, осознавать в себе человеческое достоинство.

Анализируя эту проблему, необходимо исходить из того, что чисто физиологические (материальные) потребности -- наиболее примитивные по своему содержанию; это потребности "поддержки собственного тела" (А. Шопенгауэр), потребности первого порядка, которые еще не выделяют человека из животного мира, потребности, "формируемые не на основе разума, а путем инстинктов" (3. Фрейд). Речь идет о потребностях недостаточно зрелого индустриального мира и адекватного его ценностям потребительского общества, в котором каждая достигнутая цель удовлетворения материальных потребностей становится одновременно началом новых стремлений, и так до бесконечности. Сегодня потребительское общество стало символом регресса. Находясь в его тисках, человек теряет весь пафос своего существования, свободу выбора, свою духовность и божество духа. Многие авторитетные ученые небезосновательно связывают фундаментальные предпосылки кризиса 2008-2009 гг. с соответствующими противоречиями.

В противовес этому постматериальные потребности -- это очеловеченные потребности, которые корреспондируют с родовым определением человека. Это потребности нашего познания и коммуникаций, сотрудничества и единения с другими. Соответствующие потребности на порядок сложнее, неунифицированы (индивидуализированы), составляют основу самоидентификации личности, проявления ее идентичности, связаны с накоплением и реализацией ее интеллектуального и творческого потенциалов, их всесторонним развитием, гуманизацией. Собственно, на основании их доминантности решается извечная дилемма: "иметь" или "быть". Это - дилемма "примат бытия над свободой" или "примат свободы над бытием". "Иметь или быть" - таково название одного из трудов Э. Фромма, посвященных проблеме творчества. Что более значимо: "я есть тем, что я имею" или "я есть тем, чем я есть"? Важно увидеть в этой дилемме не только чисто психологическую, но и экономическую проблему. В ней отражается переход от простой борьбы за существование человека и человеческого рода в целом к самоутверждению действительно гуманистических (в том числе в сфере экономики) принципов развития общества. Постматериальные потребности, как и творческий труд, утверждаются на основах доминанты "свободы", признании приоритетности того, "чем я есть"; они обеспечивают, прежде всего, реализацию этих извечных для человека ценностей.

В конце концов формируется принципиально новый -- постматериальный -- канал экономической эволюции общества. Действующая модель глобального развития пока демонстрирует неоспоримую доминантность в первую очередь материальных мотиваций, потребительских ценностей. В противовес этому постиндустриальное общество, которое только проявляет свои ценности, вся система его воспроизводственных структур, действительная гуманистичность, как и новая конструктивность в отношениях между Человеком и Природой, связываются нами с реальным очеловечиванием потребностей личности, их дематериализацией. Говоря о новой цивилизации, Э. Тоффлер отмечал, что ее суть сводится к утверждению "общества, которое опирается на высокопередовую технологию и постматериальную систему ценностей". Соответствующим образом меняется и экономика: «мы продвигаемся от "экономики брюха" к "экономике души". Экономика с доминатностью ноогенетических начал корреспондирует именно с такими акцентами.

Таковы, на наш взгляд, базовые структурные определения нооэкономических процессов, утверждающих свои ценности в системе функциональных связей экономического пространства в его широком контексте. Важно учитывать, целевую функцию соответствующего анализа, его нацеленность на идентификацию перспективы. Экономика может считаться дееспособной только тогда, когда она живет будущим. Экономика -- это создание будущего, превращение того, что есть, в то, чего еще нет. К тому же экономика всегда больше того, что мы знаем о ней. Наука обычно не успевает за ее динамикой. С этих позиций следует оценивать и утверждение ноогенетических начал в экономическом пространстве, которые, с одной стороны, взаимодействуют с хозяйственными определениями экономики товара, выступают с ними как единое целое, а с другой -- принимают на себя функцию первенства: подчиняют последние своим ценностям.

1.6 Коррекции методологии

Каким образом должна реагировать на эти процессы экономическая методология? Нельзя упрощать такую ситуацию, следует учитывать то, что они не поддаются научной идентификации в пределах канонической методологии. Необходима имплементация в систему экономического анализа методологических принципов метафизики, которая предусматривает движение не от реальности к идее, а наоборот -- от идеи к новой реальности. В целом в условиях межсистемных трансформаций анализ трансцендентного, того, что считается "сверхэмпирическим", находится "по ту сторону" не только существующей практики, но и накопленных знаний, рассматривается как виртуальное (иррациональное), возможное лишь на метафилософских, синергетических методологических постулатах.

Большое методологическое значение имеет фундаментальная работа отечественных ученых В. Базилевича и В. Ильина "Метафизика экономики" (2007). Авторы отмечают: "В отличие от эмпирической науки, направленной на достижение конкретного результата, метафизику интересует тайна существования. Не претендуя на ее окончательное познание, она стремится выявить и коснуться ее". Речь идет о поиске механизмов анализа "потенциальной реальности", "реальности отсутствующего", "объективно существующей реальности внутреннего мира человека". Очень важно в этом и то, что, как отмечал М. Хайдеггер, "всякий метафизический вопрос всегда охватывает метафизическую проблематику в целом". Для познания логики современных экономических трансформаций такая позиция чрезвычайно важна.

В этом же контексте актуализируются и теологические принципы осмысления нового. В структуру экономической методологии имплементируется познавательная формула Э. Канта, объединяющая в себе три начала--теологию, метафизику и позитивизм. От теологического понимания мира к метафизическому познанию того, что находится вне существующего опыта, и далее -- к методам позитивистского анализа -- такова логика соответствующего способа научного осмысления нового, которую отстаивал известный французский философ, один из основателей позитивизма и социологии, и которая, по нашим убеждениям, приобретает все большую значимость при анализе формирующихся в пределах действующих межсистемных экономических трансформаций процессов.

Таким образом, поднимается вопрос об интеграции в систему экономической методологии не только метафизических, но и теологических основ осмысления социально-экономических процессов, прежде всего тех, которые концентрируются в фундаменте человеческой культуры, формируют общие представления о мироустройстве, глобальных перспективах, достоинстве человека, моральных ценностях, определении добра и зла, императивности экологического, обо всем том, что находится за пределами потенциальных возможностей научного познания. Происходит взаимообогащение науки и религии, которым нельзя пренебрегать. В. Вернадский писал: "Как христианство не одолело науку в ее области, но в этой борьбе глубже определило свою сущность, так и наука в чужой ей области не сможет сломить христианскую или иную религию, но ближе определит и уяснит формы своего ведения".

Привлечем внимание и к понятию "вера" как к одному из потенциальных инструментов познавательного процесса, способу получения знаний без доказательств. Как отмечал выдающийся российский религиозный философ, поэт и публицист В. Соловьев, круг доступного для веры всегда шире, чем круг доступного для теории и практики. Те определения, которые несет на себе вера, богаче и шире, чем те, которые дает нам прикладная наука. Нельзя верить в очевидное, в то, что 2x2 = 4. Вера -- это всегда пролонгация очевидного.

Акцентируем внимание на значимости веры в системе методологического анализа и с учетом ее креативной функции в деятельности человека, ее влияния на формирование духовных потребностей и творческого потенциала человека, постматериальных преференций. Верование человека, отмечал В. Паретто, -- основной стимулирующий мотив его поступков. Экономическая методология, на наш взгляд, не может (и не имеет права) абстрагироваться и от этих реалий. На сегодняшний день они приобретают все большую актуальность.

Еще одно замечание, также касающееся логики обновления в условиях ноосистемных трансформаций основных методологических постулатов экономической теории. Такое обновление возможно лишь на новых мировоззренческих принципах. Революция в науке, ее качественные скачки всегда начинаются с обновления духовных ценностей, мировоззренческой конструкции общества, которой отдается преимущество, формирования на этой основе нового интеллектуального поля. "У каждой цивилизации есть собственная сверхидеология -- ...система взглядов, структурирующая отношение к реальности" и "оправдывающая собственное существование". В соответствии с этим следует учитывать процессы, определяющие "коллапс структуры мышления индустриальной эры".

Особое значение в этом имеет позиция В. Вернадского. Придя к выводу о системообразующей функции науки в процессе перехода биосферы в ноосферу, очеловечивания природы и общества, о том, что по своей сути научные знания приобретают статус геологической силы, являющейся одним из факторов создания ноосферы, он неоднократно подчеркивал важность научного мировоззрения, которое, по его оценкам, всегда "формирует повестку дня научному поиску", не тождественно "научным истинам", не является "суммарным результатом" научных определений, не адекватно "формализованной действительности", охватывает кроме соответствующих результатов и ненаучные общественные (духовные) ценности и оценки, является одновременно "утверждением и проявлением человеческого духа", "сложным и своеобразным выражением общественной психологии". По своей сути научное мировоззрение -- это тот далекий идеал, к которому стремится наука и над которым постоянно работают ученые.

ВЫВОД

В 1902 г. увидел мир труд В. Вернадского "О научном мировоззрении", в котором всесторонне анализируется поставленная проблема. Когда мы акцентировали внимание на современных глобально-цивилизационных и экономических альтернативах, на значимости в их исследованиях принципов ноогенезиса, то речь шла о новациях в основном на уровне мировоззренческих обобщений, об определениях того, что в методологии теоретического анализа называется доминирующими доктринами. Именно с этих позиций нужно воспринимать представленный анализ, который оценивается в большей степени только как постановку безотлагательных методологических проблем.

"Наука о человеке, - писал Д. Гьюм, -- является единственной прочной основой для других наук". Следовательно, отмечал выдающийся английский философ, "ни один научный вопрос не может быть решен более или менее убедительно, прежде чем мы познакомимся с этой наукой". Исследование Д. Гьюма "Трактат о человеческой природе", из которого взята цитата, увидело мир в 1740 г. Полностью исключаем любые сомнения о ее актуальности и при анализе современных сложных и противоречивых глобально-цивилизационных, в том числе и экономических, процессов.

ИСТОЧНИКИ

1. Тоффлер Э. Третья волна. М., "Act из-во", 2004, с. 26, 557, 499.

2. Гюм Д. Трактат про людську природу. К., "Всесвіт", 2003, с.33

3. Степин В. Проблемы будущего цивилизации. Будущее России в зеркале синергетики. М., URSS, 2006, с. 35.

4. Гальчинский А. Методология анализа экономической глобализации: логика обновления. "Экономика Украины" № 1,2009, с. 4--18.

5. МоисеевН. Универсум. Информация. Общество. М., "Устойчивый мир", 2001, с. 12,59-61.

6. Вернадский В. Биосфера и ноосфера. М., "Айрис", 2004, с. 16, 380.

7. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М., "Айрис", 2002, с. 37,40.

8. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. М., "Харвей", 2007, с. 288.

9. Пригожий И. Конец определенности. Ижевск, URSS, 1999, с. 67.

10. Пригожий И. Определено ли будущее? М., Институт компьютерных исследований, 2005, с. 154, 160, 222, 229.

11. Поппер К. Предположения и опровержения. Рост научного знания. М., "Act из-во", 2004, с. 535.

12. Бергсон А. Творческая эволюция. М., "Канон-Пресс", 1998, с. 96.

13. Бек У. Космополитическое мировоззрение. М., "Свободная мысль", 2008, с. 23-108.

14. Яковец Ю. Откат глобализации и трансформации мировой экономики. "Международные отношения" № 8, 2009, с. 110.

15. Дэвис Э. Техногнозис в информационную эпоху. Екатеринбург, "Культура", 2007, с. 404-444.

16. Бауман 3. Текущая современность. М., "Питер", 2008, с. 34, 57, 61-98.

17. Тоффлер Э. Шок будущего. М., "Act из-во", 2004, с. 32, 261.

18. Базилевич В. Метафізика економіки. К.,"Знання",2007,с. 13,274,275.

19. Хайдеггер М. Что такое метафизика? М., "Академический проект", 2007, с. 24

20. Соловьев В. Оправдание добра Нравственная философия. М., "Республика", 1996, с. 169.